Вечером Ален решил продолжить исследование ведущего в часовню хода. Миссис Рэтленд и Джудит сидели в гостиной, следовательно, можно было не опасаться, что они услышат его шаги. Он благополучно прошёл мимо того места, откуда повернул обратно прошлый раз — всё было тихо, однако вскоре он уловил чьи-то голоса. Он заколебался, идти дальше или нет, потом решил, что надо хоть раз пройти до конца, и осторожно, стараясь ступать как можно тише, двинулся вперёд. Голоса звучали всё отчётливее, и вскоре стало ясно, что это разговор Блейков.
— Долго ты будешь тянуть? — спросил Томас.
— Тебе легко говорить…
— Какая разница, сегодня ты спросишь, завтра или послезавтра? Наделал долгов, а теперь духу не хватает. Раньше надо было думать. Он уже столько раз оплачивал твои долги, что вполне может отказаться. Интересно, что ты будешь делать, если он не даст тебе денег?
— Тогда я пропал, — уныло ответил Генри. — Ты правда думаешь, что не даст?
— Ты без конца клянчишь у него деньги, и рано или поздно он пошлёт тебя ко всем чертям. Не в этот раз, так в следующий. Попроси, а там видно будет, терять-то тебе нечего.
— Зимой он сказал, что платит последний раз… И надо же мне было так попасться! Я был уверен, что дело выгорит.
— Твои затеи вечно кончаются одним и тем же: сначала ты уверен, а потом не знаешь, чем расплачиваться. Пора бы поумнеть.
— Без твоих нравоучений тошно! Лучше б меня в армию взяли… Не виноват же я, что из этого ничего не получилось.
— Ты всегда ни в чём не виноват. Я бы на месте Этвуда не дал тебе ни шиллинга, — отрезал Томас. — Ты как бездонная бочка: сколько ни давай, всё впустую. А меня ты зря сюда притащил, он меня терпеть не может так же, как и я его. Впрочем, раз Джудит здесь, я не жалею, что приехал.
— Ради Бога, оставь в покое Джудит! Ты ничего не добьёшься, только разозлишь Филипа.
— Ты, мой милый, о своих делах печёшься, а я — о своих. Не лезь в то, что тебя не касается.
— Она же выходит за него замуж.
— Это мы ещё посмотрим… интересно, зачем он пригласил сюда эту куколку?
— Ты о ком?
— О миссис Комптон. Пригласить двух незнакомых женщин в свой дом — на него это не похоже.
— Она очень хорошенькая, — заметил Генри.
— Но при Джудит…
— Что «при Джудит»? Господи, Томас, почему ты всё толкуешь превратно? Я вовсе не имел в виду, что он пригласил её, чтобы…
— А, перестань! — перебил его Томас. — Ты всегда готов его оправдывать, однако не станешь же ты отрицать, что Филип — бабник.