—Бегите к повозке! — крикнул он, обращаясь ко всем и ни к кому в отдельности, потому что смотрел в сторону приближающихся Стальных сутан.
Первый из них уже подбегал к ним, выставив перед собой алебарду. Брюсов это предвидел. Оружие экзекуторов предназначалось для того, чтобы разить противника на расстоянии, именно так и собирался использовать свое преимущество нападавший драгун. Но в ближнем бою алебарда почти бесполезна, и Андрей не оставил ему шанса. Одной рукой он бросил в лицо драгуну свой синий плащ. Нырнул под алебарду и воткнул меч чуть ниже кирасы. Экзекутор со стоном боли опустился на колени, а затем рухнул на землю лицом вперед.
Андрей подхватил лежавший на земле шлем, бросился навстречу двум драгунам и кучеру кареты Бевериджа, отражая их удары морионом и нанося ответные мечом. Эта тактика оказалась чрезвычайно действенной: через полминуты Стальные сутаны лежали на земле, двое были без сознания, один тяжело ранен.
Поле битвы осталось за Брюсовым. Тяжело дыша от пережитого напряжения, он сунул меч в ножны, надел морион на голову, поднял с земли синий плащ.
И в этот миг у него за спиной раздались грохот колес и дробный перестук копыт. Он оглянулся и вздрогнул: прямо на него неслась упряжка из двух белых коней. На козлах повозки сидели двое в серых сутанах, в которых он через секунду узнал Тритемия и брата Билли. Тритемий держал в руках зеленый узел с головой гнома, в руках Ригглера свистел длинный кнут, которым он рьяно нахлестывал лошадей.
—Прыгай! — закричал монах отчаянно, изменяя направление движения ровно настолько, чтобы не сбить с ног Андрея.
Брюсов увидел, что клетка открыта, а внутри нее стоит Эсквилина. Одной рукой она держалась за верхние перекладины, другой прижимала к себе Баффи. Щенок заливался лаем и предпринимал попытки вырваться, чтобы помочь Андрею. За телегой на тугом поводу бежал, недовольно кося карим глазом, высокий, крепкогрудый жеребец с широколобой головой и длинными острыми ушами.
Андрей повернулся и побежал по ходу движения телеги, позволяя лошадям обогнать себя. Как только открытая клетка поравнялась с ним, он бросил в нее плащ, а вслед за ним и морион. Прыжком вцепился в прутья клетки, повис на ней и подтянулся. Через мгновение он уже стоял на ее крыше. Ригглер оказался способным возничим, видимо, сказывалось его крестьянское прошлое. Повозка с грохотом взлетела на Горбатый мост, миновала его и помчалась по вечернему городу, распугивая одиноких прохожих. Брат Билли лихо вписывался в повороты и щелкал кнутом,словно заправский кучер. Опьяненный скоростью, он впервые за многие годы почувствовал себя по-настоящему счастливым человеком.