—Ладно, — примирительно произнес он, напряженно перебирая в уме содержимое своей дорожной сумки. — Хорошую взбучку вы получите завтра, а сейчас я тоже не прочь отведать вашего фералийского. Мадам, — обратился он к старухе, — подайте мне бутылку вон к той скамейке у стены казармы. У меня ноги гудят от усталости.
Стараясь держать осанку, Беверидж повернулся и направился к скамейке, чувствуя, что в спину ему уперлись семь пар воспаленных глаз. Добравшись до стены казармы, он снял с плеча сумку, открыл ее и положил рядом со скамьей. Затем снял через голову перевязь с мечом и сел на скамью, расположив меч меж колен так, чтобы он был под рукой. Старуха принесла из подвалов замка еще одну бутылку. Беверидж достал из сумки кубок святого Теофила, наполнил его вином. Оно забурлило, меняя свою земную сущность на трансцендентную. Великий Экзекутор сделал несколько глотков, и это сразу придало ему уверенности в том, что с этой минуты ни один гируд не покусится на его кровь. Тем временем вышедшие из подчинения драгуны сдвинули головы, явно о чем-то советуясь.
—Это обращенные? — шепотом спросил он старуху.
Та несколько раз утвердительно качнула головой:
—Те, кого вы здесь видите, сэр, уже не люди!
—Как эти несчастные оказались в замке?
—Пришли из Кириафского леса. Раньше ими командовал капитан Гилфорд.
Это известие потрясло Иеффая. Он готов был броситься к драгунам, чтобы узнать от них подробности несчастной экспедиции, но природная подозрительность взяла в нем верх, и он внимательно посмотрел на старую женщину.
—Тогда почему они не тронули тебя, если уже стали обращенными?
—Старушечья кровь этим тварям без надобности, — уверенно ответила старуха.
Беверидж был слишком опытным экзекутором, чтобы в это поверить. Он видел, что драгуны уже начали превращаться в гирудов и в ближайшее время должны услышать зов крови! Пока действует вино, неофиты более-менее безопасны, но с минуты на минуту могут потерять голову и броситься на них обоих.
Беверидж снял с шеи серебряный оберег с изображением Девы, с которым никогда не расставался, и велел старухе надеть его на себя.
—Ты не представляешь, глупая женщина, что сейчас здесь начнется. Тебе грозит страшная опасность.
—Спасибо, сэр, — поклонилась та, вешая на себя медальон, — однако нет лучше оберега, чем вера в небесную заступницу.
Беверидж почувствовал укол совести и поспешил переменить тему
—А где леди Фиона де Бомонт?
—В могиле, сэр, вот уже два года как в могиле...
Это известие совершенно не удивило великого экзекутора, более того, он ожидал чего-то подобного. Однако спросить, где похоронена настоящая хозяйка замка, он не успел.