В этом месте незримо бродила смерть.
– Что скажешь? Все спокойно? – спросил Мишель, подъезжая с Хирал и мулами к Дхаме.
– Мне кажется, что это место населено привидениями…
– Уж лучше воевать с духами, чем с людьми.
– Он прав, – сказала Хирал. – В этих пещерах томятся души. Но я не верю, что опасность исходит от них.
– Где же тогда ее источник?
– Не знаю.
Позади них, в лесной чаще, зарычал тигр. Грифы спустились со своих высот и закружились над ними. Трое всадников начали подниматься на гору.
Принц Ранга сидел, скрестив ноги, на террасе, откуда открывался вид на Варанаси. Лицо его и тело были изукрашены красными узорами, глаза полузакрыты. С улиц доносились непристойные песни в честь Кришны и Камы. Дерево ашока с дрожащей листвой укрывало принца своей тенью, а его красные цветы – символ пламенной любви – трепетали под ласковыми порывами дувшего от Ганги ветра. Несколько цветков, сорванных руками девственниц, плавали в серебряном сосуде, наполненном священной водой.
Ранга дышал медленно, полной грудью. В своем городе он чувствовал себя комфортно. Все страхи остались в Лахоре. Здесь, в этих стенах, под охраной трех сотен стражников и под защитой двух дюжин гуру со сверхъестественными способностями и богов священного города ему были не страшны происки рани Джундан и ненасытность англичан.
Ранга открыл глаза, взял из воды цветок и раздавил его пальцами, потом зачерпнул кубком воды и выпил. Этим своеобразным ритуалом он вознес хвалу богу Вишну. Была середина марта по европейскому календарю, а по индийскому – месяц пхалгун. В этот день было полнолуние, и праздник Холи,[38] посвященный Кришне и Каме,[39] был в самом разгаре.
Молодой жрец вступил под сень дерева и, не говоря ни слова, расстелил перед принцем кусок ярко-розовой ткани. На ткань пролился дождь из красных драгоценных камней, символизирующих человеческую кровь – источник жизни и желания любви.
Ранга запустил руки в груду камней, зачерпнул пригоршни, поднес к глазам, потом разжал пальцы, и турмалины, альмандины, пиропы, рубины, корунды, яшма и гранаты каскадом упали на землю.
Он забыл о близкой войне, забыл о политике, забыл о том, что он – человек. Он почувствовал себя равным Кришне и Каме.
Он протянул руку, желая схватить и сжать город, реку, горизонт. Весь мир принадлежал ему.
– Да позволят мне боги достигнуть трех целей человеческой жизни, – дхармы, артхи и камы![40] – воскликнул он.
Странно было слышать такие слова из уст принца. Обладатель несметных богатств, любитель чувственных наслаждений, он являлся полной противоположностью тем, кого принято называть людьми добродетельными и богобоязненными. Он отказался вступать в брак, рискуя тем самым потерять уважение не только соседей-правителей, но и собственного народа, ибо безбрачие шло вразрез с религиозными предписаниями и всячески порицалось. Он ответил отказом на все предложения заключить династический брак. Конечно, люди поговаривали о том, что у него имеется несколько внебрачных отпрысков, но эти непризнанные дети в расчет не принимались. Он решил, что его род умрет вместе с ним. Когда придет время, он сделает соответствующие распоряжения относительно наследства. Но до этого еще далеко. Могуществом с ним могут сравниться только боги.