Но тут мысли Филиппа Кузьмича невольно обратились к одной симпатичной и сексуально озабоченной дамочке, из-за которой, судя по всему, и разгорелся сыр-бор. И вопрос возник в следующей плоскости. Кому она могла бы сделать свой «заказ»?
А между прочим, постановка не так уж и случайна.
Кто может входить в круг ее знакомств и интересов? Скорее всего, те, кого может знать и ее супруг. А это люди солидные, им такая бяка ни к чему. Еще похитителями могли бы оказаться люди, с которыми она была знакома прежде, чем стала супругой мелкого, а все же олигарха. А это шпана с торговых точек — охрана на рынках, грузчики, чернорабочие, главным образом приезжие. Вот у них-то и сохранились еще подобные тачки. К серьезным бандитам она обратилась бы вряд ли. Ну, деньги они бы с нее поимели крупные, но и после не отвязались бы, уж это она понять в силах. Значит, в любом случае дело придется иметь, скорее всего, со шпаной, хоть и крупногабаритной. Не бомжи, конечно, но те, что у крутых торгашей на подхвате…
Случай сработал или все-таки Денис успел постараться, Филипп сперва не понял. Но за метро «Юго-Западная», почти у въезда в Тропарево, «Москвича» тормознула «пэпээска». Да и то, надо сказать, время, считай, ночное, а тут тебе несется, понимаешь, какая-то тарахтелка. Вот двое совсем молоденьких сержантов с автоматами — нынче ведь иначе и нельзя, зевнешь, сам на пулю нарвешься! — остановили машину похитителей.
Филя проехал дальше, потом вылез из своей «девятки» и пешочком вернулся к машине патрульно-постовой службы. Как раз успел, чтобы застать самый разгар нравоучительной беседы с ночным нарушителем, в роли которого выступал водитель «Москвича» — крупный и наголо бритый парень, типичный «качок».
Постовому, видимо, уже надоело читать лекцию, и он решил наконец заглянуть в неосвещенный салон. Его страховал напарник, этак ненавязчиво напоминая, что у него в руках боевое оружие. Ночь ведь!
— Эй! — обернулся сержант к водителю. — А чего это они втроем там жмутся? Есть же место спереди? А ну-ка выходите, досмотр производить будем!
— Погоди, старшой, — мягким басом загудел водила, подсовываясь поближе, — приятель наш перебрал малость. Как бы, смотри, тебя тоже с ног до головы не уделал…
— Проверим! — строго отозвался сержант и дернул за ручку дверцы. Но она не открывалась. — Акимов! — резко бросил он напарнику, и тот громко передернул затвор своего автомата.
Эта демонстрация сразу подействовала. Дверца «Москвича» открылась, и изнутри выбрался согнутый в три погибели, такой же крупный, как водитель, «качок».