Изложенный в книге материал намного шире, чем ее главная тема — анализ существующих сведений о матушке Пелагии. Книга повествует также о многовековой истории города Старицы и. о старицких святых. Особое внимание автор уделил первому Святейшему Патриарху Московскому и всея Руси, святителю Иову, которого народно-церковная традиция исконно считает сыном или братом схимонахини.
В том, что схимонахиня Пелагия является ближайшей родственницей Патриарха Иова, сомневаться почти не приходится. Об этом говорят и народно-церковная традиция, и опубликованный в 1898 году в «Тверских епархиальных ведомостях» (№ 4, с. 104) «Помянник» Патриарха, в котором перечислен его род: инок Серапион, инок Кирилл. Матфей, инокиня Пелагия, князь Иосиф, священноархимандрит Авраамий, инок Феодосии, Феодор, Елиазар, Дионисий, Иона, Феодосии, Никифор. Впрочем, этот документ вызывает ряд вопросов. Что означает, например, наличие в этом списке некоего «князя Иосифа»? Из эпитафии на первом надгробии святителя Иова известно, что он происходил из посадских людей, и вряд ли в его роду могли быть князья. Не исключено, что «князь Иосиф» — крестный отец Патриарха Иова или кого-нибудь из его близких. Кем приходятся Патриарху остальные лица из списка и кто они? Документ ждет своего исследователя.
Наиболее существенным является вопрос о степени родства святителя Иова и схимонахини Пелагии.
Часовня над ее гробницей, стоящая рядом с Вознесенской церковью, впервые упоминается в документах под 1755 годом в связи с началом нового каменного строительства, в ходе которого гробница оказалась внутри храма. Пелагия в этих документах названа просто «инокиней». И лишь в 1764 году вознесенская игумения Ксанфиппа с сестрами в ходатайстве к епископу Тверскому и Кашинскому Гавриилу впервые упоминают Пелагию как схимонахиню и мать Патриарха Иова: «За исправляемые ими сорокоустии по схимонахине Пелагеи, матери Святейшаго Первопрестольного Иова, Патриарха Московского, над гробом ее панихид…» (Зубарев Ф.И., 1914, с. 132).
Можно ли безоговорочно верить этому мнению Ксанфиппы с сестрами? С очень большой осторожностью. Во всяком случае, в 1777 году священник Вознесенской церкви Иван Матвеев по запросу Тверского духовного правления показывал, что «…которого помянутая инокиня в лето погребена, и како фамилия и почему деды и отцы панихиды служили, в том они, священник с причетником, обстоятельно выяснить не могут» (ГАТО. Ф. 160. Оп. 1. Д. 219-1. Л.2–3). Впрочем, такой ответ мог иметь и другую причину, о которой будет сказано ниже.