С упразднением в России Патриаршества и учреждением в 1721 году Священного Синода — своего рода светского «Министерства Церкви» — количество канонизуемых святых резко убавилось. Начиная с царствования императора Петра Великого и до 1917 года Русской Православной Церкви с трудом удалось причислить к лику святых всего 10 имен общецерковного почитания и 15 местночтимых святых. Почти все они являются издавна и широко почитаемыми светильниками Православия. Достаточно назвать преподобного Нила Сор-ского, святителя Димитрия Ростовского, святого благоверного князя Даниила Московского или преподобного Серафима Саровского… Патриарх Иов молитвенно почитался еще в XVII веке, но был причислен к лику святых только в 1989 году.
При этом Священный Синод весьма неодобрительно смотрел на какие-либо местные инициативы и строго следил за соблюдением канонического правила: по неканонизованным подвижникам служатся только панихиды, как по любому усопшему, но не молебны «с всенощным пением». Именно по этой причине в 1777 году в Старице происходил «розыск» с дачей игуменией Ксанфиппой и священником Иваном Матвеевым письменных «показаний» о неслужении на могиле схимонахини Пелагии молебнов (ГАТО. Ф. 160. Оп. 1. Д. 219-1. Л.2–3).
Сам факт вмешательства синодальных чиновников в сложившийся в Старице обычай в какой-то степени объясняет молчание игумений и священника в вопросе о происхождении матушки Пелагии. Любые объяснения, что горожанами почитается некананонизованная ближайшая родственница неканонизованного Патриарха Иова, были чрезвычайно опасны и для них самих, и для гробницы матушки. Тем более что наличие когда-то на Руси института Патриаршества не могло вызывать у синодальных чиновников ничего, кроме скрытого раздражения.
Впрочем, подробностей жизнеописания матушки Пелагии игумения и священник могли и не знать. Житие схимонахини, скорее всего, никогда не было написано, а устойчивая устная традиция о ее подвиге в опустошенной польско-литовскими интервентами Старице или не сложилась, или быстро угасла из-за малочисленности населения. Осталось лишь традиционное почитание ее имени, вероятно, в силу каких-то неясных воспоминаний о матушке, как о заступнице города.
В заключение выскажем осторожное предположение о причинах возникновения путаницы: «сестра Патриарха или мать Патриарха».
«Тверской Патерик» знает другую Пелагию, которая, действительно, приходится матерью, но не святителю Иову, а преподобному Арсению Новгородскому (t 1570), уроженцу города Ржева: «Мать его Пелагия, по смерти мужа — монахиня Аполлинария, принудила сына своего вступить в брак с девицею Мариею. Но Амвросий (мирское имя преподобного — Ред.), стремясь к иноческой жизни, спустя пять месяцев после брака, тайно скрылся из родительского дома…» (Тверской Патерик. Репринтное издание, 1991, с. 60–61). Налицо даже некоторое совпадение ситуаций с нежелательным браком в биографиях преподобного Арсения и будущего Патриарха Иова.