— Я сказал что‑то смешное, Маккалох? — осведомился Коналл.
— Э‑э‑э… нет. Простите меня. Я… не ожидал, что вы англичанин.
— Уверяю вас, сэр, — раздраженно заметил Коналл, — что я такой же шотландец, как и вы.
Скользнув взглядом по белому галстуку Коналла, парчовой жилетке, светло‑коричневым брюкам и черным сапогам, Маккалох расплылся в улыбке.
— Конечно. Только я почти не знаю шотландцев, которые добровольно станут наряжаться как англичанишки.
Его саркастическое замечание вызвало со стороны остальных мужчин усмешки.
Все в комнате, включая Коналла, были шотландцами, но почему‑то Коналл чувствовал себя среди них чужим.
— Вероятно, потому, что не в состоянии достаточно внятно формулировать свои мысли, чтобы сойти за англичан.
В глазах Маккалоха вспыхнули искры ярости, но он тут же их замаскировал.
— У вас быстрый ум, и мне нравится это в друзьях и союзниках. Можете называть меня Дункан.
Коналл тотчас насторожился:
— Вы поэтому приехали? В надежде, что мы станем союзниками?
— Да! И довольно скоро. — Он повернулся к Шоне: — Мисс Шона, скажу вам для начала, что знаю, что стало с вашей семьей. Соболезную по поводу потери. Джон и Фиона Макаслан были хорошими людьми, и мы вспоминаем их добрым словом.
Шона кивнула.
— Вы были ребенком, когда их убили, так что не могли этого знать. Но Джон Макаслан и я договорились. Когда вы станете совершеннолетними, одна из вас, двойняшек, должна выйти замуж за моего сына Брэндаба.
Коналл видел, как взгляд Шоны метнулся к красивому молодому человеку, сидевшему рядом с Дунканом. В нем чувствовались стальная твердость и природная гордость человека, сознающего, что он богат, влиятелен и хорош собой. Такой красивой женщине, как Шона, не составило бы труда полюбить такого мужчину.
— Постойте, — сказала она, — вы знали моих родителей?
— Конечно! — воскликнул Дункан. — Мы с вашим отцом были друзьями. В юности мы сражались бок о бок и хотели связать наши семьи брачными узами. Даже после того, как ваши родители были убиты, я намеревался выполнить наш договор. Но вы с Уиллоу сбежали, и мы потеряли ваши следы. Но Брэндаб все эти годы ждал свою названую невесту. Мы были очень рады, когда услышали от Хартоппа, что он вас нашел.
Брэндаб наклонился вперед, опираясь локтями на колени.
— Я сознаю, что для вас это неожиданность. Если бы ваши родители не умерли и вы бы выросли в Рейвенз‑Крейге, то за прошедшие двенадцать лет мы бы хорошо узнали друг друга. Потерянное время не возвратить, но мы можем начать все заново. — Брэндаб посмотрел на Коналла: — С вашего позволения, сэр, я бы хотел наведываться в Балленкрифф, чтобы ухаживать за дамами.