После отъезда из Лондона он чувствовал себя переродившимся. Барахтаясь столько времени в грязи лондонских пороков, он начал терять себя. Он чувствовал себя опустошенным, как бутылка из‑под вина. Казалось, удовольствия Лондона доставляли ему куда меньше радости, чем он доставлял им. Очутившись вдали от прежней жизни, он получил возможность взглянуть на вещи под иным углом.
И на людей. После долгих раздумий он понял, что на свете есть только один человек, готовый заплатить два фартинга, чтобы спасти его несчастную шкуру. Только для одного человека на свете он сам заключал в себе целый мир.
— Ты не против, если я присоединюсь к тебе?
Он узнал голос тотчас, но его близость испугала его. Стюарт повернулся, поднеся руку к глазам, чтобы защититься от солнечного света.
Там в лучах позднего утреннего солнца стояла Вайолет. Красивая, как всегда. Ее темные волосы были убраны под розовую с зеленым шелковую шляпку. Легкое зеленое платье плотно облегало ее стройную фигуру. Она была похожа на редкостный цветок.
— Боже всевышний! — обронил он, вставая. — Я, наверно, вызвал тебя силой своей мысли.
Вайолет улыбнулась:
— Это радует мое сердце, потому что ты всегда в нем.
Стюарт ощутил, как его сердце учащенно забилось.
— А матери с тобой нет?
— Нет, она в постели, у нее мигрень.
«Укушенная, должно быть, одной из змей, которые растут у нее на голове вместо волос».
— Не хочешь присесть? — Стюарт огляделся по сторонам в поисках чего‑нибудь, на что она могла бы сесть, не запачкав своего красивого платья. Но у него был лишь его альбом для рисования. — Вот, садись сюда.
Стюарт положил альбом на мягкую траву, но Вайолет подняла его с земли.
— Что ты читаешь?
— Ничего, — ответил он, забирая альбом из ее рук. — Это мой альбом для рисования. Я мараю его время от времени.
— Можно взглянуть?
Его сердце гулко застучало, едва он взглянул в ее полные ожидания глаза. Ему было стыдно показывать ей эти страницы. Их следовало вырвать давным‑давно, но у него не хватало духа. А теперь они предстанут взгляду единственной женщины, которой он был небезразличен.
Стюарт кивнул. Она открыла твердую обложку и увидела первый лист.
И теперь внимательно рассматривала его с непроницаемым выражением лица. Что она чувствовала? Ужас? Стыд? Злость?
— Это…
Он затаил дыхание. Его совершенно не заботило, что думали о нем другие. Но эта женщина… ему было невероятно важно, что думала она. Если он утратит ее уважение, то может смело ставить на себе крест.
— …просто замечательно.
Стюарт с облегчением вздохнул. Она перевернула страницу, затем другую и еще — и каждый раз он переживал маленькую смерть ожидания.