Коналл не видел этого, но Шона умела читать ее мысли. Застывшее выражение значило, что ее гложут неприятные воспоминания.
Шона пересела к сестре и взяла ее руки в свои.
— Как это чудесно, Уиллоу, правда? Сегодня ночью мы снова будем спать рядом.
Она попыталась прервать поток неприятных воспоминаний сестры.
Уиллоу перевела на Шону полные ужаса глаза.
— Посмотри на малыша, — прошептала она чуть слышно. — Кого ты видишь?
Шона перевела взгляд на мальчика. Мальчик сидел на полу, забавляясь с деревянными солдатиками. В тот же миг она увидела ребенка глазами Уиллоу. Голубой бархатный наряд малыша исчез, уступив место шерстяному килту в голубую с красным клетку. Вместо розовых щечек ребенка она увидела смуглую кожу пятилетки, который целые дни проводил на улице. Светло‑каштановые кудри Эрика пропали, и вместо них она увидела мягкие черные волосы Кэмрана.
Уши ее вдруг заполонило журчание бегущей воды, и Шона перенеслась мыслями в счастливое время на кухне в Рейвенз‑Крейге, когда Кэмран был маленьким мальчиком и играл с игрушечными солдатиками, Уиллоу лепила пресные лепешки для ужина, а Шона с удивлением наблюдала за пауком, способным передвигаться по земле и воздуху. Это было, казалось, сотни лет назад.
Часто заморгав, Шона попыталась прогнать воспоминания. Но Уиллоу, похоже, оставалась в плену ночного кошмара.
Шоне меньше всего хотелось пугать Конелла. Похлопав Уиллоу по рукам, она придала своему лицу жизнерадостное выражение.
— Ты права, Уиллоу! Эрик очень похож на своего отца!
Коналл расплылся в улыбке:
— Ты сможешь поиграть с ним попозже, а сейчас я хочу показать тебе бухгалтерские книги. Уиллоу, я вернусь за Эриком к полудню.
Коналл поднялся. И Шона последовала его примеру, бросив обеспокоенный взгляд на Уиллоу, которая силилась взять себя в руки, как тому учила ее сестра‑двойняшка.
В доме в Рейвенз‑Крейге тоже была библиотека, хотя она не могла сравниться своими размерами с библиотекой Коналла.
Дубовые стены похожей на пещеру комнаты возносились к потолку с позолоченными краями. Длинные полки прогибались под тяжестью многочисленных томов. На высоких окнах висели портьеры из красного бархата, придавая геометрическую форму свету, падавшему на шпалеры, которые украшали противоположную стену. Над кирпичным камином изгибалась дугой массивная каминная полка из мрамора.
Воздух в комнате пропах божественным запахом старых книг, согретых солнечным светом и приперченных годами. Шона с трудом удержалась от желания броситься в одно из зачехленных кресел, расставленных в комнате, и углубиться в чтение.