Всё прошло за доли секунды, вот только что Максимилиан отбивался от трёхголового пса, видя тщетные попытки Лины отвлечь его на себя, вот она побежала к нему, ослушавшись приказа, хотя совершенно чётко слышала его. Через мгновение она уже стояла перед ним, приняв атаку адского пса на себя, и у полководца появилась возможность перевести дух. Но только Максимилиан сделал шаг к арке, уже готовый схватит Лину за руку и покинуть царство Аида, как Кербер нанёс неожиданный удар лапой.
Отпрыгнув от неё в последний момент, и услышав скрежет острых когтей полоснувших его по нагрудному доспеху, он очень неудачно упал на спину. И вновь давняя рана дала о себе знать, рука не слушалась, и быстро подняться на ноги не удалось, а это были драгоценные секунды. Секунды, от которых зависела жизнь.
И уже через мгновение Максимилиан вновь видел летящую на него огромную лапу со страшными когтями, и уйти от удара не было никакой возможности. Это конец. И когда уже было очевидно, что удара не миновать, на него упала Лина, нежно обнимая за шею.
— Ааааа… — тихий стон раздался из её уст, и она обмякла в его руках.
Нет, нет! Ураганом пронеслось в его голове. Она не может умереть! Только не сейчас, когда выход так близко!
Он крепко схватил жену, и из-за всех сил отталкиваясь ногами от зубастых пастей, продолжавших атаковать их, и не обращая внимания на острую боль, пересёк вожделенную арку.
Мир вмиг поменял свой цвет. Глухой безжизненный чёрный стал просто тёмным, а свет в конце туннеля говорил о том, что они вернулись. И Максимилиан вспомнил всё.
— Афина! — оглушительно закричал он, увидев, что Лина на его руках всё ещё без сознания и истекает кровью. — Афина, помоги!
Богиня явилась в туже секунду и быстро приблизилась к своим подопечным.
— Она жива? — срывающимся голосом спросил Максимилиан.
— Да, полководец, она жива, — улыбнулась Афина и, проведя рукой по спине девушки, заживила кровоточащие раны, оставленные адским псом.
— Спасибо, Афина, спасибо, — начал говорить Максимилиан, очень стараясь, чтобы голос его не срывался и не выдал истерики, которая едва не захватила его. Он дрожащими руками прижимал к себе бесчувственную жену, и только присутствие богини останавливало его от поцелуев, которыми он желал покрыть каждую частичку её тела.
— Лине нужно время, чтобы прийти в себя, а ты поторопитесь, — очень строго сказала Афина. — Алкмена скоро начнёт рожать, и ты должен не допустить к ней лекаря.
— Конечно, — ответил полководец, понимая, что имеет в виду богиня.