Шай испугался первого движения незнакомца. Он съежился, а потом попытался встать и уйти в свою комнату.
― Шай, братик, здравствуй! Смотри, я привез тебе леп–топ, переносной компьютер. Держи.
Артур вытащил из сумки небольшой белый компьютер и подал Шаю. Тот остался сидеть не отвечая и не глядя на гостя.
― Здравствуй, Шай! Я твой брат Артур! – протянул он руку брату.
Прошла минута. Наконец, Шай медленно и недоверчиво глядя на незнакомца, подал ему руку. Рукопожатие вышло вялым, но Артур почувствовал легкую дрожь и тепло руки подростка и притянул его к себе.
― Зачем ты меня обнял?! – испуганно воскликнул Шай, высвобождаясь из порывистых объятий Артура.
― Зови меня Артур. Я твой старший брат. Я живу в Америке, в Нью Йорке, и приглашаю тебя в гости. Приедешь?
Шай упорно молчал и смотрел в пол. Подошла Номи.
― Я рада вас видеть, Артур, – черные глубокие глаза смотрели на него приветливо, – Арье много рассказывал о вас. А когда вы первый раз позвонили нам, счастливее него я в тот день не видела человека!
Она повернулась и Артур оценил её стройную тонкую фигуру с несколько крупным , быть может, для балерины, бюстом. В черных зачесанных назад волосах проблескивали ниточки седины.
― Располагайтесь. Сейчас будем завтракать. А спать вы сможете на диване в салоне.
― Не беспокойтесь, я снял заранее номер в гостинице в Хайфе.
― Ну почему ты не спросил, Артур? В Акко гораздо ближе к нам и дешевле.
Номи вышла в кухню и позвала Шая помогать ей. Арье заметил зачарованный взгляд сына на Номи.
― Красавица. Тебе бы найти такую. Добрая, трудолюбивая, преданная, особенно сыну и умная. Все достоинства в одном существе. Если бы не она, я навсегда бы погиб там.
Отец присел к столу и пригласил жестом Артура.
35
В выходные в середине марта собрались на даче Генриха Львовича. Поводом стал его день рожденья. Старый дом в Репино в последние годы был отреставрирован и превратился в хороший жилой дом, годный для зимы и лета. Территорию сада обнесли высоким забором, как стало теперь принято у богатых людей, дабы мелкая шваль не заглядывала и не искала, что плохо лежит. К тому же была установлена сигнальная система и камеры слежения, которые обслуживала частная фирма.
Анна Львовна с мужем Григорием Павловичем приехала раньше, чтобы насладиться покоем и тишиной леса. Её рабочий мобильный телефон был известен только коллегам, двум врачам её отделения. Необходимость в отпуске стала критической. Напряжение этих последних месяцев жизни после трагедии с отцом и последовавшим следствием и нервами и страхами сопровождавшими процесс, вызвали у неё упадок всех душевных и физических сил. На обед пригласили ставшего другом семьи Юрия Ивановича Карпа с супругой.