– Важней супружеского долга?
Крейг-младший, не меняя голоса, продолжил мотивировать незапланированный отъезд:
– Есть дела, требующие безотлагательного вмешательства.
– Может, все-таки останешься?
Диана нарочито резко положила вилку рядом с упавшим ножом.
– Я же буду тосковать в полном одиночестве!
Пожилой джентльмен подыграл молодой жене:
– Милая, мне очень жаль прерывать наш медовый месяц…
– Что медовый, то медовый.
Нет, Диана не собиралась обижать ни в чем не виноватого супруга: чертова старость, никуда не денешься. Но в этих словах прозвучало достаточно иронии, чтобы оскорбить мужское достоинство.
Впрочем, Томас, ее Томас оказался выше и уязвленного самолюбия, и проявленной супружеской дерзости:
– Надеюсь, ты, милая, не будешь все-таки скучать без меня?
– Придется придумывать что-то этакое, особенное! – Даже если бы Диана неделю репетировала произнесенную фразу, ей не удалось бы выговорить эти слова с такой неожиданно безупречной интонацией и тщательной артикуляцией. – Чтобы отвлечься!
– Только не слишком увлекайся заигрыванием с юным призраком! – Крейг-младший наконец позволил себе пошутить. – И не вздумай разыскивать клад баронессы.
– Тогда привези мне сапфировый кулон. Синий-пресиний!
– За хорошее поведение – с превеликим удовольствием.
– Я не буду нарушать ни одно твое правило.
– Надеюсь.
– Я буду готовить завтрак, обед и ужин исключительно по твоим рецептам.
– Да, милая, ты весьма умная и послушная, можно сказать, образцовая жена.
Диане хотелось крикнуть лощеному пожилому супругу что-то вроде отчаянного вопроса: а ты знаешь, старый дондон, чего мне стоит подобная образцовость?
Но она ограничилась легкой иронией:
– Я стараюсь, дорогой, стараюсь.
– Поверь, милая, я это ценю.
Томас, ее Томас взмахнул ножом и вилкой, как неопытный дирижер.
– Надеюсь, оценю и другие качества, когда они будут мне доступны…
Пожилой джентльмен осекся, и нож с вилкой застыли в серебряной нерешительности.
– То есть я хотел сказать – когда ты достигнешь того состояния, для которого создала тебя природа.
– Ты имеешь в виду – когда я стану… матерью?
– Мате?.. Э-э-э…
Томас, ее Томас явно пока не мечтал о скором обзаведении наследником.
– Ну да, конечно, я именно это и имел в виду.
Наверное, впервые Томас, ее Томас солгал так откровенно.
Диана поспешно сменила щекотливую тему.
– Так куда ты едешь, дорогой?
Вопрос был задан как бы небрежно и походя. Но эффект получился неожиданный.
Томас, ее Томас, прежде чем ответить, аккуратно положил вилку и нож куда положено по этикету.
Лицо пожилого джентльмена приобрело надменность и значительность, как у лорда.