(во всем)
виноват проклятый мальчишка. Точно. Он бросил в огне собственного папочку. Ежели поразмыслить, такое дело недалеко ушло от убийства, черт подери. Отцеубийство, вот как это называется. Экая мерзость.
— Мистер Холлоранн? — Голос Венди был тихим, слабым, недовольным. И не слишком понравился Холлоранну.
— Дик! — Теперь малыш всхлипывал от ужаса.
Холлоранн извлек молоток из стойки и повернулся на белый свет, потоком льющийся из фары снегохода. Он неровными шагами зашаркал по дощатому полу сарая, как пущенная заводная игрушка.
Вдруг он остановился, удивленно глядя на молоток в своей руке, и с нарастающим ужасом спросил себя — что ж это он задумал? Убийство? Он что, обдумывал убийство?
На миг сознание Дика как будто полностью затопил слабо подначивающий грубый голос:
(Ну же! Ну, ты, слабый в коленках! Ниггер без яиц! Убей их! УБЕЙ ОБОИХ!)
Тогда с еле слышным, полным ужаса криком Дик отшвырнул молоток за спину. Тот со стуком упал в угол, где лежали попоны, уставив на Холлоранна одну из двух головок, приглашая совершить нечто отвратительное…
Дик спасся бегством.
Дэнни сидел на сиденье снегохода, Венди слабо держалась за него. Мальчика трясло как в лихорадке, лицо блестело от слез. Стуча зубами, он выговорил:
— Где ты был? Мы испугались!
— Где ж еще пугаться, как не здесь, — медленно произнес Холлоранн. — Даже сгори это до основания, ближе, чем на сто миль, меня к нему подойти не заставишь. Ну, миссус Торранс, завернитесь-ка вот в это. Я помогу. Ты тоже, Дэнни. Ну-ка, чтоб стал похож на араба!
Он завернул Венди в две попоны, соорудив из одной капюшон, чтоб прикрыть ей голову, и помог Дэнни завязать концы его попоны, чтобы она не спадала.
— Ну, теперь держитесь что есть силы, — сказал он. — Путь неблизкий, но худшее уже позади.
Он объехал вокруг сарая, а потом направил снегоход обратно по своему же следу. Теперь «Оверлук» превратился в пламенеющий под небом факел. Пламя проело в его боках огромные дыры, а внутри воцарился красный ад, который то разгорался, то утихал. По обугленным водостокам дымящимися водопадами стекал растаявший снег.
Они протарахтели по газону перед парадным крыльцом. Дорога была хорошо освещена. Сугробы светились ярко-алым.
— Глядите! — закричал Дэнни, когда перед воротами Холлоранн сбавил ход. Мальчик тыкал пальцем в сторону детской площадки.
Все фигуры живой изгороди вернулись на свои места, однако ветви обнажились, потемнели, будто опаленные. Мертвые сучья в отблесках пламени застыли, сплетенные в сеть. У подножия фигур, как опавшие лепестки, были рассыпаны маленькие листочки.