Когда диктует ночь (Глес) - страница 21
Чакон постоянно обновляет своих девочек, и в этом таится угроза для путешественника, привязчивого в том, что касается его плотских обыкновений, — ну, ты меня понимаешь, малявка. Но вот чего не знает путешественник, так это того, что Чакон по уши влюблена в его Рикину, как не знает и того, что Чакон пробирает дрожь, потому что до слуха ее доносится шумок кипящих наверху страстей. История, которую стоит подслушать, малявка; история о затонувших городах и сокровищах, сокрытых в недрах скал. Притча, которую старикашка рассказывает Рикине в промежутке, малявка, когда они лежат рядышком, растянувшись на убогом ложе, поскрипывающем при каждом движении из-за пластиковых чехлов, надетых, по велению Чакон, на все матрасы. Только спокойней, малявка, потому что теперь наступает самое интересное: убаюканный сладостной передышкой, старикан поверяет Рикине свою тайну; желатиновые глаза устремлены в потолок, и дремотное состояние удовлетворенного животного развязывает ему язык. Он ничегошеньки про нее не знает, и вот это и называется слепым доверием, малявка. Со всеми, кто извлекает пользу из ее промежности, происходит то же самое. «Информационным принуждением» называют это ее самые ученые клиенты, которые ходят в бордель исключительно ради статистики. Стоит ей только закрыться с ними в комнате, как у них начинается недержание речи. Они платят затем, чтобы выговориться, уж поверь мне на слово, малявка. И не думай, что старикашка далеко от них ушел. Повинуясь все тому же принуждению, разморенный и довольный, он обещает Рикине златые горы. Он говорит, что его ожидает несметное богатство, и, если она его дождется, он очень скоро его получит. И тогда он умастит ее медом, а сам будет отгонять мух. Известно ли тебе, малявка, что у слепых есть невидимый радар, как у летучих мышей? Рикина улыбается, ничему не Беря, но ей все равно, она позволяет обманывать себя баснословными россказнями, от которых у Чакон голова идет кругом. Спрятавшись за перегородкой, она подтягивает панталоны и призадумывается, потому что мысль и действие — вещи несовместные. Но оставим Чакон поправлять безразмерные панталоны, скрывающие шрам от кесарева сечения, что пересекает мшистое руно ее лобка, и перескочим на путешественника, только что появившегося в борделе и одолеваемого жаждой выпить. Чтобы утолить ее, он достает фляжку с виски, спрятанную в носке. Чакон не сводит с него глаз и видит, как путешественник наливает виски себе в стакан. Не забывай, малявка, что она разговаривает с двумя типами, укрывшимися в тени, и при этом следит за путешественником краешком глаза. Путешественник у нее на крючке с того самого момента, как появился в заведении. Но пока она старается не привлекать его внимания и продолжает разговор, теперь уже вполголоса. Чакон дает кровавые наставления, потому что, видишь ли, малявка, она просит этих типов, чтобы они украли у старикашки карту.