* * *
Случается, что ветер угрожающе свистит у него в ушах. И вот случается, что на Танжер уходит последняя лодка, и путешественник различает след за ее кормой — пенную борозду, яростно перечеркивающую белые барашки, забрызгавшие море.
Путешественнику так и не удается коснуться края африканских небес, пурпурных и сладких, как написано в романах, и он блуждает по прихотливой путанице улиц Тарифы. Он огибает углы и пересекает крохотные квадратные площади, где иностранцы выблевывают из себя ночь, пропитанную сангрией, оставляя богатую палитру оттенков на стенах. Путешественник проходит по внутренностям и сосудам города, пропахшего ветром, солью и жарким, которое подают в тавернах. Но только переступив порог «Воробушков», когда Милагрос накидывается на него, путешественник понимает, что Тарифа всегда ожидала его в конце любого из маршрутов.
Однако все это случается потом, когда он проходит по Тополиной аллее, обсаженной пальмами, так что я никак не возьму в толк, почему ее так назвали. Но не будем отвлекаться, так как все это произойдет потом, спустя время, после того как путешественник зайдет к Хуану Луису, где дымится в мясном отваре картошка и стреляют каплями жира сковородки.
Судя по рассказам Луисардо, путешественнику все открылось благодаря счастливой случайности — иначе и не скажешь, сами увидите. В соответствии с рассказом Луисардо, на путешественника нашло затмение. Он ожидал найти сокровище в виде сверкающих золотых дублонов и драгоценных камней или чего-то вроде, не знаю. Однако единственное, что он обнаружил в сундучке, была пробирка с ртутью. Вспомним, что часть ее пролилась на песок и у путешественника возникло непреодолимое желание помочиться, все из-за выпитой воды, малявка, рассказывал Луисардо ночью в Мирамаре, с глазами черными и блестящими, как два скарабея. И путешественник облегчился. Щедрая витая струя мочи сопровождалась приятным жжением в мочевом пузыре. Пенистые брызги оросили его лицо. Следует помнить, что в сельской местности опасно писать под открытым небом, особенно когда ветрено. Надо сначала овладеть этим благородным искусством, а главное, никогда не делать этого против ветра.
Однако брызги попали ему в лицо отнюдь не по вине ветра, равно как и не по вине бесшабашного веселья, с каким путешественник опорожнял свой мочевой пузырь, как бы не так. И это заставило путешественника крепко призадуматься. Был в этом деле какой-то смысл, потому что эффект возникал всякий раз, как путешественник направлял свою струю на пленку, образованную на земле ртутью. Исполненный подозрений и чувствуя последнюю каплю на конце, путешественник наклоняется к лужице застывшей ртути. И видит собственное отражение в тонкой серебряной пластинке на влажной земле. Тогда путешественник бросает камушек и убеждается в том, что предчувствия не обманули его: сначала камушек проходит сквозь пластинку, затем исчезает за ней, и очень скоро пластинка выстреливает им в небо. Судя по словам Луисардо, это объясняется просто, ведь зеркало отражает образы предметов, находящихся перед ним. Признаюсь, подобное пояснение не внесло особой ясности. И только немного погодя до меня дошло, в чем дело, благодаря непристойным примерам, на которые расщедрился Луисардо и которые привлекли мое внимание, как магнит притягивает железные опилки.