Бруния стала спать намного меньше. Если в предыдущей жизни она любила поваляться в постели, то теперь по ночам ее часто мучила бессонница. Молодая женщина чувствовала в себе силу, которая требовала действий, и поэтому не могла заснуть. Когда на рассвете в дверь ее комнаты кто-то постучался, она не спала. Сначала она подумала, что это Зигфинн, но оказалось, что к ней пришла какая-то бедная горожанка.
– Меня зовут Глисмода, – заявила нежданная гостья. – Я хочу с вами поговорить.
Бруния пригласила ее внутрь. Отказывать людям в разговоре только из-за их социального положения не входило в ее привычки.
– Что привело тебя сюда, Глисмода?
– Зигфинн, – ответила женщина, и у Брунии кольнуло сердце. – Он живет у меня.
Правительница попыталась взять себя в руки. Она никак не могла смириться со словами незнакомки.
– И давно?
– С тех пор, как он приехал в Вормс. Несколько месяцев.
Изумление Брунии сменилось жгучей яростью. И как Зигфинн мог упрекать ее за рождение ребенка, если сам уже нашел здесь любовницу? Или его право на отношения было более важным, чем ее?
– Не мне корить его за это, – охрипшим голосом произнесла она.
– За все это время он ни разу не возлег со мной, – продолжила Глисмода. – Я предлагала ему это, сначала из нужды, затем из страха и, наконец, из симпатии. Но его сердце принадлежит другой, а Зигфинн не тот мужчина, который ищет страсти без настоящей любви.
Комок в сердце Брунии наконец рассосался, и она благодарно улыбнулась.
– Так, значит, он меня не забыл?
– Если бы он забыл тебя, то ему пришлось бы отказаться от единственной мысли, которая гнала его вперед, – подтвердила Глисмода. – Я еще никогда не встречала мужчину, который так мало подходил бы к нашему миру и был бы столь привязан к одной-единственной женщине.
Достав спящего ребенка из колыбели, Бруния прижала его к себе. Впервые за много месяцев она позволила себе пролить слезы в присутствии постороннего человека.
– Он всегда был рядом со мной. Без него я не могла бы сделать и шагу.
– Тогда ответьте на зов вашего сердца и не позволяйте прошлому мешать вам, – сказала Глисмода. Она смотрела на Финну с той тоской, что понятна лишь матери.
– Хочешь подержать ее?
Женщина прижала ребенка к груди. Малышке, казалось, понравилось у нее на руках.
– Когда-то у меня было трое детей, но ни один ребенок не выжил.
– Я даже представить себе не могу, насколько страдали люди во время правления Хургана.
– Ни один король не служил своему народу так, как народ служил королю. – Глисмода посмотрела ей в глаза.
Правительница кивнула.
– И поэтому мы пришли сюда, чтобы защищать вашу свободу, а не для того, чтобы отнять ее у вас.