Он играл, надеясь, что от упорных тренировок к пальцам вернется былая ловкость. И просто играл, забывая обо всем, раскрываясь в мелодии всем тем, что у свободных называется душой, и в чем еще ему было отказано…
Последний аккорд рассыпался золотыми искрами в тягучей тишине полдня, Айсен открыл глаза и вздрогнул, увидев прямо перед собой господина, внимательно его разглядывающего. Мальчик мгновенно оказался на коленях:
- Господин, простите, что потревожил вас…
Фейран задумчиво посмотрел на взлохмаченную макушку у своих ног, но раздражение на музыку, упорно не дававшую сосредоточиться и заставившую его отложить записи об исследованиях многоуважаемого Ахмади Низама, куда-то исчезло. В конце концов, мальчик не сделал ничего плохого, а нежная грусть мелодии против воли тронула за душу. В синих глазищах прежде, чем они уставились в землю, мелькнул нешуточный испуг, который отозвался не слишком приятным ощущением.
Гнев давно утих, да и Айсен благоразумно не попадался ему на глаза, не то что не крутя бедрами перед носом и завлекая там, где не получилось прямо, но благоразумно стараясь совсем не напоминать о себе.
Вначале мужчина на полном серьезе намеревался, как только юный раб поправится, отправить его на торги, дав поручение агенту подыскать этому бесенку хорошего хозяина. За одно мгновение не изменишь то, что складывалось годами.
Однако теперь задумался, а мысль почему-то не вызвала энтузиазма. Сейчас Фейран отметил, что и выглядит мальчишка вполне пристойно, не пользуясь красками, как ему подобные, - вид накрашенных томных мордашек вызывал у него только отвращение и брезгливость. Раз уж смог раздобыть где-то целый саз, то уж охру для ногтей и сурьму - сумел бы и подавно. Неужели что-то в этой хорошенькой головке задержалось? Фейран почувствовал себя чуть ли не святым, наставляющим заблудшую душу, - во всяком случае, где-то рядом.
- Ничего страшного. Мне очень понравилась твоя песня. Ты хорошо играешь…
Мальчишка аж засветился от похвалы, тем более что она была искренней.
- У тебя ничего не болит еще? - в вопросе тоже ничего кроме участия не прозвучало.
- Нет, господин, - нежные щечки слегка порозовели, и мужчина почувствовал, что снова начинает злиться. Вот что у него за реакция на самый обычный вопрос! О чем подумал, спрашивается? Нет, и слышать о подобном не хочется…
- Хорошо. Играй, сколько хочешь.
Он развернулся прежде, чем парнишка опять что-нибудь ляпнул или вытворил, разозлив его еще больше. Может все-таки продать его, раз уж даже зверства прежнего хозяина его ничему не научили, и он то и дело лезет на рожон…