Вспомнился вдруг каинский доктор. Тот, что, по словам Кухтерина, меня коновалом обзывал. Имя совершенно из головы вылетело. А может и не говорил никто мне его имя… Но ведь что странно! Он, этот безымянный врач, хвалил мои антисептические водочные примочки. Говорил извозчику, что я будто бы этим раненого от лихорадки уберег. Гера?! Было такое? Вот и я припоминаю – было. А другой типо-дохтур, в Томске, об антимикробных свойствах спирта – ведать не ведал. Странно! И непонятно. А все, что непонятно – настораживает. Как бы с этим… да как же его имя-то, блин… Как бы с ним познакомиться, да побеседовать на медицинские темы?!
Пацаненок принес письма. Полмешка. Эхе-хе! Дела-то налаживаются! Четыре месяца назад моя популярность и востребованность едва в два послания оценивалась. Растем, Герунчик. Развиваемся!
Бросил сотника. Понес добычу к себе в комнату. Вывалил коричневые, шуршащие, словно осенние листья, конверты на постель. Следовало разобраться, какое из посланий нужно изучить немедленно, а какие могут подождать. Дорога до Кузнецка дальняя. Чтоб было чем заняться, можно удовольствие и растянуть.
Как кот, с пойманной мышью, как коллекционер с ворохом этикеток от спичечных коробков, как ребенок с блестящими конфетами, извлеченными из новогоднего подарка, я с письмами.
Отделил пятнадцать штук. Пять из Санкт-Петербурга, пять из Томска, по два из Каинска и Барнаула, и одно от Дюгамеля, из Семипалатинска. Остальные – подождут. Даже дядя, Эдуард Васильевич Лерхе, новгородский губернатор. Я его советов дольше ждал. А остальные… Их авторы мне совсем не знакомы и особенного всплеска любопытства не вызвали.
Решительно вскрыл депешу генерал-губернатора. Честно пытался вчитываться, вникать в смысл. Какого черта! Кого я обманываю?! Что пытаюсь оттянуть?! К дьяволу! Вот единственный конверт, в котором прячется приговор всем моим начинаниям – от Великой княгини Елены Павловны. Ах, как хочется надеяться, что писано оно по следам моего призыва о помощи, а не просто так… ради поддержания отношений.
Дрожащими от нетерпения… хочется думать – не от страха – руками, рву аккуратную, чуточку пахнущую духами, оболочку. Дышу глубоко, прежде чем начать читать.
"Милый Герман. Изрядно же ты меня напугал, своими подозрениями — Ура!!! Письмо по делу, а не просто так. Экак ее задело-то, что она даже обычные для себя приветствия пропустила. — О таких вещах принято извещать совершенно других господ. Однако я могу тебя понять. Если даже я, хорошо тебя знающая, не сразу поверила в самою возможность такого изощренного злодейства, другие господа и до того могут не дойти. Тебе же, мой милый друг, видно, нужен был некто, способный добиться хотя бы проверки попавших тебе в руки страшных новостей. И тут я тебе первый друг и соратница.