Я попросила Ваню оставить меня на несколько часов дома – погрустить и, может быть, поспать, если повезет. Он согласился, сказал, что заедет за мной в 22.00, но только при условии, что грустить я не буду. Я заверила его, что так и будет, и осталась дома.
Я бродила по квартире, и воспоминания о моей разрушенной семье мешали мне думать о деле. Вся эта история с убийством в привычных бытовых условиях стала казаться нереальной. Глядя на кроватку сына, его игрушки, любимую чашку мужа, я подумала, может, происходящее со мной в течение последней недели не более чем сон. Теперь, когда Данила бросил нас, нужно будет решить много проблем: устроить себя на работу, Матвейку – в детский сад, найти денег на оплату жилья и вообще свыкнуться с мыслью, что наша семья – это только я и Матвей. Боюсь, что из-за поисков какого-то там абстрактного убийцы я не успею ничего сделать. Ведь уже конец июня, группы в детских садах уже набраны, придется приложить немало усилий, чтобы пристроить Матвея. А работа? Пока я ее найду, пока начну работать, пока получу зарплату, – все это время нужно на что-то жить. Я с раздражением вспомнила Прохора. Чего ему надо? Нанял бы профессиональных детективов, пусть рыщут. Они, может, уже давно бы раскрыли это дело. А я занималась бы своими проблемами. Если понадобилась Прохору, всегда нашел бы меня дома, куда мне деваться.
Мне таки удалось поспать рядом с медвежонком сына на нашем, верней, теперь уже моем, колченогом диване. Я чудесно выспалась, проснулась с ощущением праздника, так как сон мне снился какой-то приятный, и я почти физически ощутила, что все будет хорошо. Ничего. Раскрою убийство Владимира, все остальные проблемы будут казаться мелочью. Я привела себя в порядок, поцеловала портрет сынишки, показала язык фотографии мужа, и тут пришел Ванечка.
– Как ты? – спросил он.
– Хорошо!
– Ну и умница. Вот, держи – это тебе. – И протянул мне сотовый телефон. – Только что купил. Можешь говорить по нему, сколько захочешь и откуда угодно. Теперь мы постоянно будем поддерживать связь. А вот деньги. Здесь тысяча, думаю, должно хватить.
– Тысяча чего?
– Долларов, конечно! Рублей тебе хватило бы только на такси, а еще нужно оплатить гостиницу, на что-то есть, да и разные непредвиденные расходы… Скажи мне адрес своей мамы, мне нужно знать, чтобы дезинформировать Прохора. Я решил ему пока ничего не говорить, заметит, что тебя нет, тогда скажу.
– А тебе не влетит за самовольство?
– Ничего. Кто мне дороже, ты или Прохор?
– Не знаю…
– Глупая! Ты, конечно!
– А…
Вот как! Значит, я теперь авторитетней Прохора. Интересно, как мне удалось этого добиться. До недавнего времени Ваня был беззаветно предан только Прохору, а теперь я для него важнее.