— Да, Пол, между прочим, имей в виду: меня не будет несколько дней, — сообщила Бесс, отправляя тарелки и чашки в посудомоечную машину.
Пол уставился на нее.
— Куда же ты денешься, дорогая? Снова гонки? Ты едешь опять на какую-то трассу болеть?
— Нет, — спокойно ответила Бесс, не реагируя на ехидно произнесенное слово «болеть». — Я лечу в Лондон.
— В Лондон? — Брови Пола поползли вверх. — А что у тебя там за дела?
Бесс вдруг разозлилась.
— Неважно! — огрызнулась она. — Какие бы ни были дела, это мои дела, Пол.
Он кивнул, потом, пи слова не говоря, поцеловал ее в щеку и вышел за дверь, помахивая черным кейсом. Бесс услышала рокот отъезжающего «лотуса» и усмехнулась. Полу совершенно не идет эта стильная легкая машина, лучше бы он ездил на чем-то монументальном и старомодном, к примеру, на «шевроле». Но ничего, пообещала она неизвестно кому, скоро я разберусь и с ним, и с его машинами.
Бесс вернулась в гостиную, вынула из комода письмо, пришедшее несколько дней назад. Она специально убрала его с глаз подальше, чтобы Пол не приставал с расспросами, что да почему. Тем более что Бесс и не знала ответов, настолько неожиданным и странным было письмо, а еще более странным — приглашение, в нем содержащееся. Это ведь не на пикник отправиться, даже если и за несколько десятков миль от дома. Ее зовут в Европу, в Великобританию.
Письмо прислал человек, который знал мать Бесс с самых юных лет, он-то и приглашал ее приехать к нему в Лондон, точнее в имение близ Лондона, для «интересного разговора», как он выразился. Есть, дескать, одна тема, которая может ее заинтересовать.
Для Бесс мать всегда была идолом, которому она поклонялась. Внешностью, красотой, темпераментом Бесс была точной копией матери. Казалось, что она — это просто вторая Марта. Но в создании Бесс участвовал и отец, Александр Раффлз. Это от него она унаследовала «ген скорости», который наверняка был самым главным в нем, ведущим, определившим всю его жизнь.
Если когда-то у меня будут дети, думала Бесс, то наверняка этот ген перескочит и в них. И со временем на свете появится целая команда пилотов, которым понадобится своя «конюшня». А почему бы и нет? Но для этого мне придется здорово потрудиться.
Бесс надела дорожный костюм — черные брюки и черный пиджак из льна с вискозой с добавлением лайкры — наверняка в Лондоне холодно и сыро, мать рассказывала, что там почти всегда дрянная погода. Под пиджак она надела темно-зеленый топ с низким вырезом. Он обтянул ее как вторая кожа и приятно, шелковисто, холодил.
Итак, она летит в Лондон, на встречу с неким Юджином Макфайром.