Последнее давалось с трудом... Все четыре часа под палевом зноя они дышали прогорклым месивом чадящего дыма. К тому же малое пространство окопчика, вскоре, заставило онеметь все конечности. О, аллах! Правая нога уже практически не подчинялась сержанту...
Бекшетов свободной рукой уцепился за тесемку и осторожно подтянул нечищеный сапог. Тысячи острых иголок воткнулись в безвольно повисшие мышцы. Тугой волной мурашки прокатились снизу от пятки, и повисшая плеть стала медленно возвращаться к жизни...
Дзи - и - и - нь! Почти одновременно донесся глухой щелчок немецкой винтовки - каска, лежащая в десяти метрах от них, со звоном опрокинулась вниз.
Копейкин осторожно отполз в сторону.
- Ты смотри! - вставив палец в теплое от проникающего удара отверстие, он посмотрел на Бекшетова, - и на хрена она, спрашивается, нужна, гражданин сержант?!
- Тебе может, Егорка и не нужна, а другим, что б мозга не вытекла...
Червонец беззлобно нахлобучил каску на длинный матовый стилет...
- Бисмилляй рахман рахим! - татарин осторожно подтянулся к брустверу.
Напарник истово перекрестился и высунул каску повыше.
Дзи - и - нь! Пуля пробила железо.
Уперевшись кривыми ногами, Бекшетов прицелился и мягко нажал на курок. Ствол дернулся, выпрастывая из себя свинцовую смерть.
- Есть, татарин, сам видел, как дернулся! - Копейкин навалился на бруствер и, вырвав себя из окопчика, заскользил по направлению к немцам.
- Стой! Куды?! - Аслан зажмурил глаза.
Виляя ужом между неимоверно раздувшимися тушами, рядовой пробирался к противнику...
Татарин не стал дожидаться покуда, привлеченная шумом, противная сторона накроет его минометным огнем. Он живо отполз назад, оставляя на земле жирные черные полосы от хлопьев сгоревшей резины...
Прошелестела мина, ... другая.
Немцы аккуратно шмалили в молоко...
Бояться было некого. Покидая позицию, Бекшетов хитро щурил глаза, ощущая позади себя шумное дыхание и неразборчивую брань...
Копейкин кряхтел, стараясь догнать уползающего сержанта, чертыхался, матерясь от тяжести немецкой винтовки...
Прицел с напяленной сверху пилоткой был самой желанной добычей, но татарин ничем не выдал своего сокровенного желания...