Герман разочарованно пожал ее протянутую руку.
— Можно мне напоследок сходить у вас в туалет? Не удивлюсь, если врачи потом скажут, что ребенок пророс у меня в мочевой пузырь.
Эмбер усмехнулась.
— Ой, что я вижу! — воскликнула инспектор Барри, снова меняя тему. — А вы консерватор, мистер Бэнкс. Прямо не верится, что старый «Ундервуд» еще работает.
— Что, простите? — Герман взглянул, и волосы у него на затылке зашевелились.
Возле «Ундервуда» лежала тонкая стопка отпечатанных листов. Герман взял первый и стал читать.
ИСКУПИТЕЛЬ
Глава первая
Эдвин Грей ступил на топчак в лондонской тюрьме «Бедфорд» — начинался первый день трехмесячной каторги.
Ему дали десять лет заключения и поначалу бросили в одиночку, где он ежедневно должен был крутить барабан. Это была сокрушающая душу пытка, тяжкий труд, не приносящий удовлетворения. Он должен был произвести десять тысяч оборотов в день, вращая большой металлический стержень под скрежет гравия в барабане. На одном конце рычага имелся счетчик, на другом — зубчатая шестерня и лопасти, мелящие гравий. Тюремщики нарочно так закрепляли рычаг, чтобы Эдвину было как можно тяжелее работать. На счетчике должно было набежать две тысячи оборотов перед завтраком, три тысячи перед обедом, три тысячи перед ужином, и еще две тысячи раз он должен был повернуть барабан, чтобы заслужить разрешение на сон. Не то чтобы еда и постель стоили таких мучений, но, откажись он от работы, он просто не выжил бы. Ладони горели, сознание мутилось от голода, жажды и одиночества — компанию ему ненадолго составляли лишь грубые тюремщики, которые всякий раз изводили его насмешками, закрепляя рычаг. Когда Эдвин выполнил это бессмысленное и мучительное задание, ему назначили следующее.
И вот он стоял в маленькой камере, на топчаке, готовясь пережить еще три месяца истязаний. Из соседних камер порой доносились стоны и чье-то тяжелое дыхание, но общение между заключенными было запрещено, хотя со временем он все-таки научился переговариваться с соседями и узнавать новости из мира за тюремной стеной.
Теперь Эдвин должен был вращать другое колесо — большой деревянный цилиндр, обитый железом, со ступенями через каждые семь дюймов. Держась руками за поручни, он шагал по ступеням, вращая своим весом колесо. Сил хватало только на десять минут, затем он делал пятиминутный перерыв, чтобы поработать еще десять минут, и так не менее десяти часов в день в течение трех месяцев. Это было крайне изнурительно, он спотыкался, ноги разъезжались на ступенях, однако со временем он втянулся, нашел определенный ритм, позволявший выжить в таких невыносимых условиях. И пусть Эдвин был заперт в одиночной камере, грязный, полуголодный, с болью во всем теле, он ни разу не пожалел о поступке, что привел его в тюрьму: он убил любимую жену, которая предала его, изменив с другим.