– А я говорю, что не надо ему ногу пилить, – сказал лекарь, стараясь не переходить на крик.
– Сударь, тут же явная угроза заражения, – ответил второй лекарь, держа наготове пилу.
– Ранение лёгкое. Он лишь оглушён.
– Отнюдь. Ранение тяжёлое, у него контузия. Надо пилить, пока он в отключке, – сказал лекарь, примеривая пилу над коленом солдата.
Иван очнулся:
– Эй, вы чего собрались делать с моей ногой?!
– Сударь, попрошу не встревать. У нас тут медицинский консилиум.
Первый лекарь махнул рукой:
– Всё, очнулся, брось его. А то пилить начнёшь, он тебе в морду даст, как Семён недавно.
– Дык тот пьян был.
– Естественно, я его напоил, чтоб боли не чувствовал.
– Сударь, вы немного перестарались. Я ещё пилить не начал, а он с воплем, чего тебе надо, чертяга, одним ударом отправил на соседнюю койку.
– Все так делают.
Иван поморщился, занятный разговор сменился звоном в ушах. Нога и впрямь болит, тело ноет от удара взрывной волны. Силясь подняться, пробормотал:
– Где я?
– Семёновское, – ответил лекарь, направляясь к другому раненому.
Попаданец подскочил:
– Это же за Багратионовыми флешами.
В ответ слева раздалась артиллерийская канонада. Иван, прихрамывая, направился в сторону поднимающихся с земли белых облаков и грохота взрывов. Мимо проносились ополченцы, одни тащили раненых, другие сновали с лекарствами либо опустошали армейские фуры с продовольствием.
Недалеко работал кузнец, ремонтируя колесо зарядного ящика. Двое мастеровых крутились у походной кузни. Бросать в бой ополчение никто не спешил, его задача – защищать тылы да помогать регулярным войскам.
Иван пристроился вместе с десятком перевязанных инженеров, возвращавшихся на позиции.
Всюду изнеможённые, уставшие солдаты. Охранник скользил взглядом по лицам, вслушивался в речь, надеясь найти оставшихся двоих засланцев.
С возвышения позиций видны марширующие колонны французов, тянущиеся едва ли не до горизонта, вдоль линии которого различимы вспышки залпов артиллерии. Наполеон собрал едва ли не половину войска, чтоб сломать левый фланг. Русских же на позициях осталось всего ничего.
– В атаку, братцы! – раздался чей-то крик.
Иван обернулся и увидел высокого крепкого мужчину в парадном мундире, усеянном звездами и крестами, с голубой андреевской лентой поперёк, пытающегося удержаться на белом коне.
– В атаку! – снова прокричал Багратион и сорвался с места.
Солдаты с оглушительным криком бросились следом, устремляясь к рядам опешивших французов.
В рукопашном бою сильнее русского солдата не было никого. Французы же, привыкшие к стрельбе и строю, оказались в хаосе мясорубки. Трёхгранные штыки пронзали тела насквозь. Малые силы русских стали теснить врага.