И Ала ад-Дин направился во дворец султана, и султан, когда он прибыл, поднялся на ноги, встретил его, обнял и посадил от себя по правую руку, и эмиры и вельможи царства подошли и поздравили его. После этого султан отдал приказ, - и поставили столики, и все ели, и пили, и веселились, пока не насытились; а когда столики убрали, Ала ад-Дин обратился к султану и сказал ему: "О царь времени, не угодно ли тебе пожаловать ко мне и пообедать с твоей дочерью, госпожой Будур? И возьми с собой всех своих везирей, эмиров и вельмож царства". - "Ты достоин этого, сын мой", - отвечал султан. И потом он поднялся вместе с вельможами царства, и они сели на коней и поехали с Ала ад-Дином в его дворец. И когда султан вошел во дворец, то его ум был ошеломлен такой рос кошью и великолепием, и он обратился к везирю и сказал ему: "О везирь, видел ты в жизни или слышал на своем веку что-нибудь подобное этому?" - "О царь времени, - ответил ему везирь, - я не могу поверить, что это работа людей, сынов Адама. Нет, это дело колдунов и чародеев". - "Твоя завистливость мне известна, - сказал царь, - и я знаю, почему ты постоянно наговариваешь на Ала ад-Дина".
Потом Ала ад-Дин повел султана наверх, в покои госпожи Будур, и султан увидел там комнату с окнами, все решетки которых были из изумруда, и ум его был ошеломлен. И он заметил, что одна из решеток не закончена - а Ала ад-Дин оставил ее незаконченной нарочно, - и, увидав, что в решетке чего-то не хватает, воскликнул: "Какая жалость! Эта решетка несовершенна! - И он обратился к везирю и сказал ему: - Ты знаешь, по какой причине эта решетка не закончена?" - "Не знаю, о царь времени", - сказал везирь. И Царь молвил: "Это потому, что Ала ад-Дин торопился построить дворец и не успел доделать решетку".
А Ала ад-Дин в это время вошел к своей жене, чтобы сообщить ей о прибытии ее отца, султана, и когда он вернулся, султан спросил его: "Ала ад-Дин, дитя мое, по какой причине ты не закончил эту решетку?" - "О царь времени, - отвечал Ала ад-Дин, - я оставил ее такой, чтобы твое величество оказало мне почет и велело ее закончить и чтобы у нас осталось воспоминание о тебе". - "Это дело нетрудное", - сказал царь и тотчас же велел привести торговцев драгоценными камнями и ювелиров. Он приказал выжать из казны все, что им понадобится из драгоценностей и металлов, и повелел им доделать решетку.
А госпожа Бадр аль-Будур вышла из своих покоев, подошла к отцу, радуясь и смеясь, и поцеловала ему руку, и отец обнял ее, поцеловал и поздравил. Между тем наступил час обеда, и перед султаном, госпожой Бадр аль-Будур и Ала ад-Дином поставили столики, а для главного везиря и прочих эмиров, везирей, вельмож царства и знатных людей государства накрыли другие столики. И султан с Ала ад-Дином и госпожой Бадр аль-Будур сели за столик и стали есть, и пить, и веселиться; и султан дивился на чудесные яства, великолепные кушанья и убранства столиков, уставленных столь роскошной посудой. Перед ним стояли восемьдесят невольниц, каждая из которых держала в руках какой-либо музыкальный инструмент, и все они играли на своих инструментах трогательные напевы, от которых утешались сердца тоскующих. И султан возвеселился и возрадовался, и стала ему приятна жизнь, и он говорил про себя: "Поистине, таковы должны быть цари и таков должен быть у них порядок!" И они ели, пока не насытились, и чаши ходили меж ними вкруговую; а потом столики с едой убрали и поставили столики со сластями и плодами в другой большой комнате, и все перешли туда и опять поели досыта.