слегка полноват, но маскирует свою полноту широким черным макинтошем.
– Послушай. Мы долго решали, что с тобой делать. Очень долго. Весы качались то туда, то сюда понимаешь? Твоя судьба нам не безразлична. Тебя ценят. Вот только для общего дела ты уже не годишься. Ты и сама понимаешь это.
– И куда же мне теперь деваться?
– Мы решили, что твой портрет на розыскных плакатах – это самое большее, что ты можешь нам предложить. Что ж, пусть так и будет. Пусть твое лицо останется там, по возможности надолго и без изменений. Ты можешь начать новую жизнь. Считай, что тебе страшно повезло. На твоем месте я бы улыбнулся. Честное слово! – Незнакомец улыбается, словно показывая, как это делается. У него крупные, мясистые руки и волосатые пальцы.
– Новую жизнь?… Я с вами не знакома!
– Новое имя, новая профессия – все новое. Ведь ты хочешь этого? Это твоя мечта?
Незнакомец расстегивает плащ. Он одет в простой серый костюм, а в руках у него действительно ничего нет.
– Пойдем, пойдем, все будет хорошо.
Покачиваясь в пьяном угаре, Софи кладет столовый нож в сторону и садится на корточки. Мужчина протягивает ей руку.
– Что было в пакете? – спрашивает она и вскрикивает от страха, когда незнакомец касается ее плеча.
– Если бы ты открыла его, то знала бы. Давай руку!
Софи жмется, не подает ему руки, а вместо этого хватает пакет, наскоро отдирает скотч и нетерпеливо просовывает пальцы в щель. Может, она все-таки вооружена, только не знает об этом? Гигантский взрыв. В конце жизни. А почему бы нет? Наплевать.
Ее доброжелатель громко вздыхает.
– Ладно тебе, хватит важничать!
Разорвав в клочки упаковку, Софи срывает крышку. Сжатая пружина распрямляется, и из коробки… выскакивает чертик – игрушечный чертик, кривоносый, черно-красный, с застывшей на морде немой ухмылкой.
– Довольна? – спрашивает мужчина снисходительно, но терпеливо и наконец-то берет Софи за руку. После самой длинной в ее жизни ночи женщина находится в полуобморочном состоянии.
– Если бы ты полностью доверяла товарищам, то сейчас была бы вместе с нами. Но мы все-таки позаботимся о тебе. Такие уж мы… заботливые.
Во-первых, во-вторых и в-третьих. Большая игра
– Что-то мне не верится в то, что вы могли спокойно взирать со стороны на все эти события.
– Вот как? Значит, вы уже поверили в мое могущество? Вот видите! Раньше вы недооценивали мою власть, а теперь переоцениваете. Во-первых, я не знал, где находится Софи, что она делает, грозит ей какая-либо опасность или нет. Во-вторых, вероятно, я и мог помочь ей, но какой ценой! Потребовалось бы снова внедряться в ее жизнь, а это могло усугубить ее положение еще больше. В-третьих, разумеется, я пытался ей помочь. Как вы могли допустить обратное?