— Я рад, что вам интересно.
— Оно напомнило мне то, чем я некогда занимался в Иерусалиме.
— Кстати, тамплиеры полностью именовались «рыцари Храма Соломонова». Так что если вы тот Соломон…
— Не надо играть словами. Я не о могиле давно позабытых рыцарей, а о том, что над ней.
— Двор технологических искусств?
— Если вы так его называете.
— А как бы назвали его вы?
— Храмом.
— Нда? И какой же религии?
— Религии, которая исходит из предпосылки, что мы можем приблизиться к Богу через лучшее понимание созданного Им мира.
— Вы хотите сказать, потому что для нас это единственное указание на то, как Он мыслит.
— Для большинства из нас, да, — отвечал Соломон.
— Вот как? Есть меньшинство, для которого существуют иные способы познать Бога?
— Вообще-то есть, — сказал Соломон, — но говорить так опасно, поскольку почти все, причисляющие себя к упомянутому меньшинству, — шарлатаны.
— Что ж, очень лестно, что вы сочли возможным раскрыть эту тайну мне. Следует ли сделать вывод, что вы верите в мою способность отличить шарлатана от…
— Мудреца? Да.
— Значит ли это, что я — мудрец?
— Нет, вы — учёный. Член Societas Eruditorum.
— Лейбниц говорил об этом обществе, но я не знал, что к нему принадлежу.
— Оно не такое, как у них. — Соломон постучал костяшками пальцев по саркофагу храмовника. — В нём нет ни устава, ни посвящений.
— Вы к нему принадлежите?
— Нет.
— Вы мудрец?
— Да.
— То есть у вас есть способы познания, недоступные для нас, учёных. Мы должны пробавляться тем, что даёт нам наша религия.
— Вы напрасно говорите о ней так пренебрежительно. Лучше знать, как вы пришли к знанию, чем получать его извне.
— Енох Роот — мудрец?
— Да.
— Лейбниц?
— Учёный.
— Ньютон?
— Трудно сказать.
— Такое впечатление, что Ньютон просто знает. В голове у него рождается законченное знание, никому не понять как. И черта с два кто-нибудь сделает то, что делает он.
— Да.
— Это чёрно-белое различие, мудрецы и учёные, или есть оттенки серого? Когда меня осеняет удачная мысль, я — мудрец?
— Вы приобщаетесь к мудрости, или магии, или как вы это называете по-английски.
— Сколько сейчас магов? Вы и Енох — два. Возможно, Исаак.
— Представления не имею.
Тут Соломона отвлёк какой-то звук на лестнице. Они с Даниелем посмотрели в ту сторону, ожидая увидеть казака с золотом, но это оказался Сатурн. Он тихо шагнул к ним. Даниель не знал, сколько Сатурн пробыл в крипте и что из их разговора слышал.
— Вы закончили подсчёты? — робко спросил тот.
— Они были несложные, — отвечал Даниель. — Почему вы спрашиваете? Мы нужны?
— Господин Романов спешит.
— Вот как? Куда это он вдруг надумал?