— Что еще вам показалось странным? Мужчина, выбежавший из ворот, сел в белый фургон?
Фрау Маттес задумалась. К ним подошел крупный, лысый человек, который стоял около брандспойтов и беседовал с пожарными. Боденштайн узнал Эрвина Шварца, живущего напротив фермера.
— Нет, больше я ничего не видела.
Словоохотливая дама тоже узнала Шварца и вдруг оробела, даже вроде испугалась. И прежде, чем Боденштайн успел что-либо сказать, быстро скрылась в палисаднике, а затем и в доме.
При свете дня стали видны масштабы разрушения, нанесенного огнем и водой брандспойтов. Эстер Шмит с потерянным лицом стояла над тлеющими останками дома. Она была в свободных льняных брюках, заляпанной футболке и сандалиях — в этой одежде она выбежала из горящего дома. На лице и руках виднелись волдыри ожогов, правая кисть перевязана. Из пожарной команды остались лишь два человека, которые чуть позже, последив за дымящимися руинами, тоже уехали, и все место пожарища было широко огорожено.
— Со мной все нормально, — отвечая на вопрос Боденштайна о ее самочувствии, Эстер не отводила взгляда от руин.
— Где вы были, когда загорелся дом? — спросил он.
— В постели. Я проснулась, только когда закашлялась. Внизу уже все полыхало.
— Как вы выбрались из дома?
— Через окно. Спустилась, цепляясь за плющ. — Эстер сжала кулаки. — Все мои животные сгорели заживо из-за этих подонков.
— У вас есть предположения, кто мог поджечь дом?
Эстер вытаращила на него покрасневшие глаза.
— Парочка Граф, конечно. — В ее голосе слышалась горечь. — Кому же еще выгодно, чтобы дом сгорел?
— Пожарные сказали, что у вас был мужчина, — заметил Боденштайн. — Кто это был? Почему он скрылся?
— У меня не было гостей, тем более мужчины, — сухо ответила Эстер Шмит. — Наверное, это был поджигатель.
— Фрау Шмит, — Боденштайн протянул ей копию соглашения между Граф и Паули, — вы действительно ничего не знали о деньгах, которые фрау Граф дала вашему сожителю?
— Не знала. — Эстер равнодушно взглянула на листок. — Зачем мне врать? Мне безразличны деньги.
Подъехал и остановился в нескольких метрах от них зеленый фургон с эмблемой «Грюнцойг». Из него вылез темноволосый мужчина и подошел поближе. Ему было примерно двадцать пять, а в чертах лица угадывалось что-то азиатское.
— Привет, Эстер! Как ты? — спросил он озабоченно.
— Привет, Тарек! — Она заставила себя улыбнуться. — У меня все нормально. Спасибо, что проведал.
— Ну, это же естественно. — Парень коротко кивнул Боденштайну и Пии, потом опять обратился к Эстер Шмит: — Я подожду в машине.
— Нет, постой! — Она обняла его и разрыдалась. Парень положил руки ей на плечи.