– И, – продолжал шевалье, этот визит длился восемнадцать месяцев, я чудесно все помню.
– Ах, виконт, не говорите так. Я никогда не мог избавиться от опасения в отношении женщины, у которой такие большие глаза. Поверьте, они у нее существуют не для того, чтобы лучше видеть, а для того, чтобы лучше плакать. По самому ничтожному поводу она заливалась слезами: это был ноток, наводнение! Если я имел несчастье быть любезным на ее глазах с другой женщиной, она измачивала в слезах три платка. В случае неверности с моей стороны, потоп был еще сильнее. Я хотел сохранить свою свободу от такого бедствия и после того как убедился, что у меня есть непромокаемый заместитель, спасся бегством в менее влажный климат.
– А что же прекрасная плакальщица?
– Она живет в провинции и носит голубые очки.
Пока двое друзей, верные своим старым воспоминаниям, беседовали так, драматическое представление закончилось и маленький салон понемногу заполнялся.
Казимир, вместо того, чтобы направиться в бальный зал, где начинались танцы, как вконец пресыщенный человек, укрылся в этом салоне. Он блуждал несколько минут от группы к группе, когда заметил Терезу, которая в качестве дамы–попечительницы пользовалась относительным уединением.
– Как, милая кузина! – сказал он, усаживаясь рядом с ней. – Разве Мориса здесь нет?
– Он пошел побеседовать с кем–то из старых друзей, пока я танцевала, – ответила Тереза тоном, который старалась сделать немного сухим, – мы договорились встретиться в этой комнате, где ему будет легко меня найти.
– Ого! – сказал Казимир, – надвигается гроза. У вас не в порядке нервы, кузина.
– Возможно.
– Но что же такое случилось?
– Я… я сердита на вас.
– На меня? Великий Боже! И каковы же мои преступления?
– Из–за вас Морис надулся на меня, и этот бал, который должен был бы стать для меня таким приятным, теперь кажется мне противным.
– Морис дуется на вас; это серьезно. Значит, ему есть, за что себя упрекнуть. Существует общее правило: когда сердятся – чувствуют за собой вину. Не было ли между вами разговора о знаменитой графине де Брионн?
– В самом деле, – ответила Тереза.
– Морис отрицал, что он ее знает?
– Вы ошибаетесь. Морис сразу сказал, что он знаком с мадам де Брионн. Но он не признает, что между ним и графиней существуют особые интимные отношения, как утверждаете вы.
– Я ничего не утверждаю! – воскликнул Казимир. – Решено: Морис это маленький святой.
– Тогда я прошу вас, – сказала Тереза, вспомнив наказ Мориса, – не делать больше на его счет предположений, подобных тем, что вы мне высказывали.