Леди О’Хара, чью карету теперь теснили экипажи миссис Милтон и лорда и леди Эйрес, взвизгнула:
– Эскимосские сапоги? Какая прелесть! Все просто помешаются на них этой зимой!
– Как мило будет с вашей стороны ввести их в моду, – согласилась с ней Джоанна, – это самая элегантная и удобная обувь, какую только можно себе представить.
– Я посоветую всем заказать такие сапоги, – обещала леди О’Хара.
Черные глаза Лотти сверкали, когда она посмотрела вокруг.
– Неудивительно, что сегодня такой наплыв, – заметила она. – Наши имена, совершенно очевидно, у всех на устах, представляешь, Джо, дорогая! Это так здорово!
– Не уверена, что все одобряют наш поступок, – пробормотала Джоанна. У нее по спине даже холодок пробежал, когда она вспомнила пророческие слова Лотти, сказанные накануне: «Ты – любимица общества, но я не уверена, что даже ты сможешь справиться со всем этим… Подумай о том, что будут говорить шепотом по углам…»
Как же это отвратительно, что такие качества, как желание рисковать, жажда приключений и открытий, восхваляют в мужчинах, подобных Алексу Гранту, и их же считают абсолютно неприемлемыми для женщины! – подумала Джоанна.
– Леди Джоанна! – Теперь к ним обращался лорд Эйрес. Это был тощий, страдающий несварением желудка мужчина, который выглядел так, будто всю жизнь занимался тем, что осуждал всех и все. – Уверен, что сплетни лгут, – печально начал он. – Желание путешествовать – самая скверная черта характера женщины.
– А мужчины? – вежливо осведомилась Джоанна.
– Это нельзя поощрять, – уверенно заявил лорд Эйрес, – если только путешественник не героический исследователь, такой как лорд Грант. Теперь у него есть все, чтобы противостоять всем возможным трудностям. – Лорд Эйрес содрогнулся. – Но в действительности путешествия вообще полны ужасов и страшно вульгарны. Мне бы очень не хотелось, чтобы вы, леди Джоанна, поощряли тех, кто пытается этим заняться. Господь запрещает вам вводить новую моду.
– Но вы ежегодно ездите в Брайтон и Бат, милорд, – возразила Джоанна, видя, как леди Эйрес энергично кивает, стараясь усилить впечатление, произведенное словами ее супруга.
– Брайтон – не заграница, – заметила леди Эйрес. – Гораздо труднее придерживаться общепринятых стандартов за рубежом. Во-первых, там так много иностранцев.
– Отвратительные гостиницы и ужасно несъедобная еда, – мрачно добавил лорд Эйрес. – А что едят на полюсе? Рыбу?
– Маринованные яйца гаги, – сказала Джоанна, – насколько мне известно. Мой покойный муж считал их настоящим деликатесом.
Леди Эйрес, услышав о маринованных яйцах, побледнела так сильно, что казалось, она сейчас упадет в обморок. Лотти с трудом удавалось сохранять серьезное выражение лица.