— Спасибо. Дань врачам, я бы так сказал.
— Могу ли я узнать ваш возраст для записи?
— Тридцать шесть, — сказал я. Это всегда безопасно.
Он черкнул куда-то в блокнот, что держал на колене.
— Знаете, я мог бы поклясться… когда-то я смотрел вас и помню… вы выглядите почти так же, как и в прошлый раз.
— Здоровый образ жизни.
— Вы знаете группу вашей крови?
— Экзотическая. Но для всех практических нужд вы можете обходиться с ней как с АВ, резус положительный.[24] Я могу принять любую, но не давайте мою кому-нибудь другому.
Врач кивнул.
— Суть ваших неприятностей потребует полицейского протокола, как вы знаете.
— Полагаю, что так.
— Просто подумал, что вы захотите обдумать это.
— Благодарю, — сказал я. — Так это вы были на дежурстве в ту ночь и заштопали меня? Интересно. Что вы еще помните обо мне?
— Вы о чем?
— Обстоятельства, при которых меня доставили в тот раз. В моей памяти провалы от аварии до перевода в другую клинику — в Гринвуд. Вы помните, как меня доставили?
Он нахмурился, именно в тот миг, когда я уже пришел к выводу, что у моего врача одно выражение лица на все случаи жизни.
— Мы послали «скорую».
— По чьему вызову? Кто сообщил об аварии? Как?
— Я понимаю, что вы имеете в виду, — сказал он. — «Скорую» вызвал городской патруль. Насколько я помню, кто-то увидел аварию и позвонил к ним в управление. Они связались по радио с машиной поблизости. Патруль подъехал к озеру, подтвердил доклад, оказал вам первую помощь и вызвал «скорую». Так все и было.
— Какие-нибудь записи о том, кто позвонил в полицию?
Врач пожал плечами.
— Записи такого типа мы не храним, — сказал он. — Ваша страховая компания расследование не проводила? Запроса не было? Вероятно, они могли б…
— Мне пришлось покинуть страну сразу после выздоровления, — сказал я. — Я так и не довел это дело до конца. Хотя полагаю, где-то есть полицейский протокол.
— Точно. Но у меня нет ни малейшего понятия, сколько времени они их хранят, — он усмехнулся. — Если, конечно, тот же коммивояжер не добрался и до них… Хотя, скорее всего, об этом говорить поздно, не так ли? Мне кажется, существуют ограничения на такие дела. Ваш друг Ротт сказал бы вам наверняка…
— Я не имел в виду заявление, — сказал я. — Просто желание знать, что же случилось на самом деле. На протяжении нескольких лет время от времени я пытаюсь вспомнить или узнать. Видите ли, у меня случай легкой ретроградной амнезии.[25]
— Вы когда-нибудь говорили об этом с психиатром? — спросил врач, и в том, как он это спросил, было нечто такое, что мне не понравилось. А затем случилась одна из маленьких вспышек прозрения: не могла ли Флори добиться признания моего сумасшествия до перевода в Гринвуд? Отмечено ли это здесь, в моей истории болезни? И остался ли у меня статус сбежавшего из психушки? Прошло до черта времени, а я ничего не знал о законах, запущенных в ход. Но если все так, как я предположил, то им неоткуда узнать, был ли я признан вменяемым в каком-либо другом округе. Благоразумно предположить худшее; я наклонился вперед и взглянул на запястье врача. У меня было бессознательное воспоминание, что, щупая мой пульс, он сверялся с часами, где был календарь. Да, так и есть. Я прищурился. Отлично. День и месяц: ноябрь, 28. Я быстро пересчитал на два с половиной к одному и получил год.