Время от времени сверху доносились голоса ара. Пересекая маленькую расчистку, я даже уловил взглядом красно-синее облачко там, где по воздуху пронеслись попугаи. Словом, не переход, а сплошная идиллия.
— А что, неплохо тут, — сказал я Нилу.
— Какие же это первобытные дебри, Хеймиш? — простонал он. — Уж больно слащавая красота! Словно на берегах Лох-Ломонда! Из живых тварей я пока вижу впереди только Алекса — ломится сквозь заросли что твой тапир. Хоть бы одна обезьяна или змея.
— Ладно, уж я постараюсь тебе угодить, — пробурчал Алекс.
— Еще насмотришься на них до конца экспедиции, — бодро сказал я. — Когда мы поднимались на лодках, кто-то видел трехпалого ленивца.
— Кто-то, да не мы, — с досадой отозвался Нил.
Мы вышли на расчистку поблизости от реки. Окруженный густой зеленью, среди поваленных деревьев стоял каркас Хижины, напоминая четвероногий скелет. Здесь помещался лагерь 2, но мы не собирались им воспользоваться — у нас было задумано пройти в этот день подальше, до лагеря 3 или даже 4, если хватит сил. Сбросив свою ношу, чтобы передохнуть, и сидя на поваленном стволе, я восхищенно смотрел на поедающих листву крупных зонтичных муравьев. Эти листорезы выгрызают аккуратные зеленые кружочки и волокут их в огромные подземные камеры, где на удобряемых перегноем «грядках» выращивают особую грибницу.
Фантастическое зрелище являли собой широкие петли переплетающихся лиан; в наиболее густых зарослях над нашими головами простиралось кружево вьюнков, и каждый стебель тянулся вверх, к солнцу над лесным пологом. Самые крупные лианы достигали в толщину двадцати пяти и более сантиметров. Я подумал, что среди них, наверно, есть и баухинии, чей сок входит в состав яда кураре. На высоких ветвях прилепились другие растения — эпифиты, вроде бромелий и орхидеи, живущие за счет солнечных лучей, влажного воздуха и перегноя вокруг собственных коpней.
— Поспорим, кто больше пройдет с сухими ногами, Джо?
— Давай, — согласился он, перескакивая через широкую ямину. — Буду меньше думать о нехватке еды.
— Да уж, — отозвался я. — Хорошее начало у нашей экспедиции… На обратном пути мы до того отощаем, что будем парить через лес, словно сильфы.
Но пока мы отнюдь не парили… Не желая мочить ноги, мы в поисках такуб отклонялись далеко в чащу леса, чтобы не переходить ручьи вброд. Так продолжалось, пока мы не вышли к обширному заболоченному участку, обойти который не представлялось никакой возможности, и, смеясь, побрели по колено в воде.
Было еще довольно рано, когда мы достигли лагеря 3. Прорвавшись сквозь бамбуковую завесу, мы увидели сидящих вокруг костра Дона и индейцев. Тут были и опередившие нас носильщики, и те, что поднимались по реке на лодке.