— И тогда они спрашивали, скоро ли мы напишем продолжение нашего руководства для семейной жизни?
Он кивнул.
— Как ты догадалась?
— Каждый день на работе я слышу те же самые вопросы. Ведь никому из наших знакомых и в голову не приходит, что у нас могут быть проблемы.
— Твой уход для меня был как гром с ясного неба, если ты помнишь.
Знакомое чувство вины охватило Рэйчел, когда она встретила серьезный взгляд его карих глаз. Она знала, что он не мог понять ее решения уйти от него. Но хватит об одном и том же. Как он сам сказал, это пройденный этап, а сейчас и подавно не время и не место говорить об этом.
— Но разве нас так уж беспокоит объем продажи книги? — резким тоном спросила она. — Чего ради срываться и мчаться куда-то сломя голову?
— Да, у нас уже вполне достаточно денег, чтобы безбедно прожить до конца дней, — ответил Роб. — Ты и сама это знаешь.
— Верно. — Она заставила себя улыбнуться. — Но несмотря на это, честно говоря, мне трудно признаться людям, что мы в разводе. Даже своим родителям.
— Для твоих родителей брак свят и незыблем, — заметил он. — И они гордятся появлением книги гораздо больше, чем всем, что ты сделала до этого. Ведь ты сама так говорила.
— Они всю жизнь поучают, поэтому наше «пособие» им так дорого.
— Дело в том, что ты всегда ждешь от них одобрения и боишься их разочаровать.
— Ты прав. А твой отец? Как он реагировал на мой уход?
— Когда я сказал ему об этом, он был готов немедля отдать меня под трибунал. И скорее всего на рассвете расстрелять.
Зная своего свекра, военного в отставке, Рэйчел сразу поверила словам Роба. Некоторые вещи для него вообще были неприемлемы, и в черном списке генерала Натана Блисса развод, видимо, стоял под номером один. Его брак с матерью Роба был нерушим до самой ее смерти десять лет назад.
— Раз в две или три недели он звонил мне, чтобы напомнить, что ты лучше всех, — продолжал Роб. — Если я не могу больше жить вместе с тобой, значит, это со мной что-то не в порядке. — Он пожал плечами. — По крайней мере он очень желал воспринять эту информацию как обыденную и в то же время ожидал моего сообщения о нашем примирении.
— Когда только люди перестанут беспокоиться о том, что скажут их родители? — задала Рэйчел явно риторический вопрос.
— Скорее всего никогда.
— Наверное, так. — Рэйчел машинально ворошила вилкой горку риса на тарелке. — Порой мне кажется, что, когда я стану старухой, мама все равно будет мне звонить и напоминать, чтобы я выпила перед сном сливовый сок.
— Или чтобы ты надела свитер, когда пойдешь на улицу, — засмеялся Роб.