- Куда? – спросил Сакуров.
- За мной.
- Чем это тут воняет? – снова спросил Сакуров.
- Покойниками, - напомнил Жорка.
- А где они? – задрожал Сакуров.
- Завалило, когда проход освобождал.
- Удачно освободил?
- Нормально. Боялся, правда, что металл засыплет.
- Не засыпало?
- Нет
- А что тебя засыплет, не боялся?
- Не засыпало же.
- А ещё может?
- Запросто.
- Блин, на хрена я с тобой связался!
- Хватит причитать. Пошли за металлом.
- А где он?
- Тут. Недалеко.
И Жорка потащил Сакурова за собой через завалы. Эти завалы походили на косые волны и, поднимаясь по шуршащим склонам, Сакуров невольно задирал голову вверх и поднимал фонарик. Но ни черта не видел, и ему чудилось, будто над гребнем каждого завала зловеще зияет перевёрнутая воронка, откуда в любой момент может просыпаться погребальная порода.
Миновав завалы, приятели оказались в месте бывшего забоя. Здесь когда-то стояла врубмашина, кое-где валялась кабельная оплётка, а на рельсах лежала перевёрнутая вагонетка. Рядом с ней стояла аккуратно свёрнутая бухта медной проволоки. За первой бухтой виднелись ещё две.
- Три тут и две чуть дальше, - сообщил Жорка, - каждая бухта килограммов по сто, не меньше.
- Нехило покойнички поработали, - с невольным одобрением произнёс Сакуров, трогая ближнюю бухту из «ошкуренной» проволоки.
- Наверняка бывшие зеки, - поддакнул Жорка, - однако и нам попотеть придётся…
Он глянул на светящийся циферблат командирских часов.
- …За три часа надо всё это добро подтащить к штольне и поднять наверх.
- А Семёныч сможет увезти столько проволоки? – спросил Сакуров и взялся за бухту, собираясь кантовать её к штольне.
- Я ему сказал, чтобы убрал задние сиденья, - объяснил Жорка и поддел бухту монтажкой. – Когда погрузим, мы с Семёнычем поедем в Рязань, а ты с инструментом пойдёшь домой.
- Понял, - выдохнул Сакуров и напрягся.
Попотеть им пришлось, действительно, изрядно. Особенно хреново было таскать бухты через сыпучие завалы, но ещё хреновей ощущалось под тяготеющими вымышленными или реальными опрокинутыми воронками, сотворёнными руками (вернее, рукой) скороспелого горного мастера Жорки Прахова. Сакуров, кантуя стокилограммовую дуру, сталкиваясь головой с головой Жорки Прахова, помогающего тащить бухту с помощью монтажки и плеча, не раз и не два позавидовал контуженному приятелю, который, наверно, и думать не думал о каких-то воронках.
- Пять часов без пяти, - прохрипел Жорка, когда они с Сакуровым подкатили последнюю бухту к основанию выходной штольни. – Через час приедет Семёныч, так что давай, шевелись.