— Вот она, — прошептал он Морган.
— Но что она там делает?
Прежде чем кулиса опустилась, Нейт заметил, что его дочь с искаженным лицом смотрит на Бренду, которая стоит среди остальных детей в костюме ангела, и ее глаза красны от слез.
О господи, что задумал Уэсли? Сердце Нейта наполнило предчувствие катастрофы. Оно было таким сильным, что он едва ли мог наслаждаться представлением несмотря на то, как чудесно детские голоса сплетались с пением Уэсли. И Морган рядом с ним казалась столь же напряженной.
И вот, наконец, последняя песня. Погас свет во всем зале, осветив только верхушку елки. Там была Эйс.
Она действительно была рождественским ангелом. Полилась музыка, и Нейт внутренне сжался в предчувствии того, что неминуемо должно было произойти.
Но Эйс не запела. Она просто читала слова, и ее голос был сильным и звонким, без тени хрипа.
Но потом ее голос сорвался. Она начала заново и вновь застряла на том же самом месте. Маленький ангел-хранитель Нейта начала плакать — в прямой трансляции. А потом она вытерла слезы, и ее голос снова стал сильным, уверенным и красивым.
— Говорят, чтобы один человек был счастлив, другой должен быть несчастен. Это неправильно. Не по-рождественски. Бренда, ты должна быть рождественским ангелом. Иди сюда.
Эйс спустилась по скрытой лестнице и проскользнула за кулисы.
Нейт вскочил. Он и не заметил, как сжал руку Морган. Когда Бренда показалась на верхушке елки, они вдвоем уже стояли за сценой.
— Как ты посмела, маленькая дрянь? — Миссис Уэлхэвен вцепилась костлявыми пальцами в плечо девочки.
— Уберите руки от моей дочери, иначе я вас все-таки вздую! — зарычал Нейт.
Миссис Уэлхэвен обратила на него взгляд, который мог бы испугать дракона, но Нейт подошел к дочери и обнял ее. Эйс обхватила его шею руками.
— Папочка, я все испортила, да? Я испортила Рождество?
Нейт слышал, как звонкий голос Бренды наполнил зал чудесной мелодией.
— Нет, малыш. Я горжусь тобой. Ты все правильно сделала, поступила как надо.
Они втроем стояли за сценой, пока пела Бренда, а потом голос Уэсли слился с ней в рождественском гимне, и они закончили представление вместе. В тот момент, когда их голоса смолкли, аплодисменты взорвали аудиторию. И вдруг раздался чей-то голос:
— А где же рыжий ангел?
Городок был маленький, поэтому вскоре кто-то другой выкрикнул имя Эйс.
— Эйс Хетоуэй! Эйс, иди сюда!
К одному голосу присоединились остальные, и вскоре уже весь зал звал Эйс. Когда уже невозможно было игнорировать это, Морган потянула Нейта за рукав и вывела его на сцену. Его и Эйс.
Нейт увидел сотни лиц. Там были его друзья и соседи. Они стояли, кричали и хлопали в ладоши. И тогда он понял. Все эти люди увидели в Эйс настоящего ангела Рождества — они увидели, что она готова была отдать то, к чему стремилась сама, лишь бы не ранить чувства другого.