Этот парень был искренен - в нем чувствовался налет всей этой южной ерунды, какая-то напыщенность, но в основе все же было что-то настоящее.
- Не знаю, - протянул я, глядя на снующих по комнате молодых агентов, - я не знаю, смогут ли эти мальчики из колледжей сделать все, как надо...
- Нат. - Пурвин наклонился вперед с видом очнувшегося от дремы щенка. - Отдел считает, что в конечном счете намного больше смысла делать из образованных парней полицейских ищеек, нежели пытаться превратить полицейских ищеек в образованных людей. - Только не старайтесь меня обидеть... - Я обратил внимание, что вы не пошли с этим в полицию...
- Нет, я не пошел в полицию. Их главный по Диллинджеру не в восторге от меня.
- А-а... Капитан Стеги. Кажется, ваши отношения отнюдь не дружеские. Но дело не в нем... Не думаю, чтобы вы пошли в эту коррумпированную, ленивую, неумелую компанию неотесанной деревенщины. Мы оба ее знаем. Мои люди, однако, учились, ходили в школу. За это вы их высмеиваете, но они получили образование, а не просто закончили колледж. Они научились фотографировать, снимать отпечатки пальцев. Они умеют пользоваться микроскопом, освоили науку баллистику, научились стрелять из любого оружия, от пистолета до пулемета. Нат, криминальный мир умен, но научный ум всегда обладает превосходством.
- Позвольте мне спросить вас кое о чем.
- Конечно.
- Расскажите мне подлинную историю бойни в Канзас-Сити.
В Канзас-Сити на Юнион-Стейшн федеральные агенты и местные полицейские пересаживали гангстера "Желе" Фрэнка Нэша из вагона в автомобиль, который должен был доставить его в Левенворт33. Когда они заталкивали его в автомобиль, на станции появился какой-то крупный мужчина с автоматом, к которому присоединились еще двое вооруженных, и втроем они изрешетили автомобиль пулями, убив четырех полицейских и Нэша.
Пурвин резко поднял голову.
- Это одно из двух событий, которые дали Департаменту юстиции ту карательную власть, которой он теперь обладает. Другим событием, естественно, был киднеппинг Линдберга34.
- Понимаю.
- Когда я стал специальным агентом, у меня были связаны руки в делах, которые должен был расследовать. Мои обязанности больше походили на обязанности судебного следователя. Я не мог даже производить аресты. Если настигал того, за кем охотился, то должен был по закону обратиться за разрешением в местную полицию или к судебному исполнителю Соединенных Штатов, чтобы защелкнуть браслеты на руках преступника.
- И бойня в Канзас-Сити все это изменила?
- Да, она и трагедия Линдберга. Возмущение общества, которое последовало за бойней в Канзас-Сити, в частности, дало нам больше людей, лучшее материала кое обеспечение и лучшие законы. Мы получили тяжелую артиллерию, в которой нуждались, чтобы настигнуть преступников на их собственном поле боя и завершить начатую работу. - Он остановился, осознав, что читает мне что-то вроде лекции, с какими обращался к прессе. Будучи немного разочарованным, он, тем не менее, казалось, улавливал, слежу ли я за его речью. - Но почему я вам все это говорю? Вы сами из нашего круга, и, конечно, вам все это известно.