Оказавшись по другую сторону от дороги, Валентин смотря по сторонам, совсем не обращает внимания, что у него под ногами. Поэтому, неудачно поставив ногу, он запинается обо что-то и падает в траву рядом с тротуаром.
Возможно, эта оплошность спасает Валентина. Ведь когда он поднимает голову, то невозможный по силе приступ ужаса сковывает тело.
- Где он?! – слышится со стороны дороги.
Валентин видит их. Три человека стоят на противоположной стороне и оглядываются по сторонам. Каждый что-то держит в руках.
О, Боже! У них в руках огромные ножи!
Валентин вжимается в траву и беззвучно шепчет:
- Господи, лишь бы они ушли. Лишь бы ушли…
Он боится поднять голову. Охваченный ужасом, Валентин совершенно не способен чётко соображать. Ему хочется просто превратиться в червя и закопаться в землю, чтобы никто не смог найти его в глубине. И совсем не важно, что сейчас он валяется в грязи. Ничего не волнует кроме желания спастись.
- Лишь бы они ушли. Пусть они уйдут. Пусть найдут кого-нибудь другого. Только не меня… – Валентин на грани истерики.
Он лежит ещё некоторое время, разглядывая травинки и внимательно прислушиваясь. Голосов больше не слышно. Вообще ничего не слышно.
И тут кто-то слегка пинает Валентина по ноге!
Тихо вскрикнув, он оборачивается и видит мужчину в рванных и грязных лохмотьях с пакетом в руке.
- Ты что орёшь? – Говорит бомж. – Живой значит…а я думал – мертвец. Эх, такая нажива пропала.
- Лучше скажи, ты видишь там людей?
- Где?
- Там, - Валентин показывает рукой в сторону дороги.
Бомж щурится, а потом отвечает:
- Никого там нет.
- Точно?
- Не веришь – сам посмотри! – Бомж кажется, очень расстроен.
Валентин поднимается сначала на колени, осматривает противоположную улицу. Затем встаёт на ноги и отряхивается. Мужчина в рванье молча наблюдает за ним. Стряхнув песок с одежды, Валентин вынимает из кармана десятирублевую купюру и протягивает бомжу:
- Слышь мужик, вот возьми.
Бомж недоверчиво смотрит на Валентина:
- Ты чего это?
- Возьми-возьми. Не бойся.
- Я и не боюсь. Ты хоть с ума и сошёл, - на лице бомжа возникает беззубая улыбка, - но не буйный ещё. Вот другие…
- Что другие? Ты видел ещё кого-нибудь?
- Пойду я лучше, жмуриков других поищу, - бомж сплёвывает на асфальт, - пока ты не передумал. – И шаркая растоптанными не зашнурованными кедами, уходит.
Валентин смотрит вслед сгорбившейся фигуре. Что же имел в виду бездомный, произнося последнюю фразу.