Тут я задумался маленько. Про молочко пчелиное Хасан нас не удивил. Пасечники его прожигают, они вообще по этим делам мастера. Другие вон, вроде Дыркиного бати, ешкин медь, один раз сунут в Поле меч, вроде красиво, и сталь без заточки потом рубит. Ну чо, храбрости полные штаны, думают, что теперь можно чо угодно в Поле сувать. Дыркин батя так и сгорел, заживо сгорел, мужики видали. Поле катилось, вроде тумана красноватого такого, а Дырка-старший его догнал и на ходу сразу три меча туда сунул. Когда решил, что пора вынимать, ручонкой-то схватился, ага. Сапоги от него остались. А пасечники не такие. Эти с малолетства по Пеплу лазают, и прожигать мастера.
— Я вам не должен ничего гаварить. Но так и бить, скажу, — лениво почесался Хасан. — Земляной желч тоже прожечь можно. Трудно это, не каждый сможет. Пыравильно прожечь — большая отрава будет. Но нэ для хомо. Для абизьян большая отрава. Твердислав, слыхал про Раргов, э? Конечно, ти не слыхал. Наши тут нео, чито на Пасеке живут, — это не клан. Это так, огрызки клана. Рарги — настоящий балшой клан. Они у Садового рубежа много районов держат. Воевать с ними трудно, торговать — еще труднее. Но можно их отравить. Понятно теперь, пачему нельзя никому гаварить? Это дело тихо надо сделать.
Сказал и замолчал. Гранатомет достал, то его погладит, то бороду. У меня от его слов уши опять вспотели. Вроде как нео наши вечные недруги, сколько гадостей от них потерпели, только последние годы на Пасеку их сообща загнали, так вроде присмирели чуток. Но с другой стороны, ешкин медь, отравить… как-то некультурно, что ли. Мы честно драться привыкли, а чтобы ядом, как муты стрелы мажут, не, это не для нас…
— Их много, Раргов этих? — хмуро так спросил Голова.
— Много, очен много, — покивал Хасан и подвинул нам ящик с гранатами. — Слюшай, если они суда придут, если только узнают, что их братья живут на Пасеке, конец Факелу, всей промзоне конец. Рарги скажут — Пасека вся наша зэмля. Колодцы себе заберут.
— Эй, ты нас не пугай, — расхрабрился Голова. — Мы двести лет пуганные, и ничего, живем. А кто их будет травить?
— Вах, Галава, такой умный, а глюпый вопрос задаешь, — нахмурился Рустем. — Есть люди, харашо платят.
— Их, может бить, несколько тысяч, — Хасан все смотрел на меня. — Есть еще кланы на севере. Им еды мало, разводить скот не умеют, овощи растить нэ хотят. Если земляной желч высыпать им в колодцы, они сразу нэ умрут. Мучиться нэ будут, но медленно умрут. Хомо тогда харашо торговать начнут, панимаешь? Я вам сто раз гаварил — ми все хомо, ми вам нэ враги.