Дык оно, конечно, трудно сказать, что было сразу, а что потом переделали. Скажем, там где сейчас кубатор цыплячий, там прежде дизи-фекцию делали, резиновые защитки там висели и с душей друга дружку пенной поливали. Там картинки на кафеле до сих пор не стерлись, ага. А там, где пороховой склад, прежде прачечная была, ага.
Если от старого бункера карты засекречены, то карты нового — на каждом углу. Правда, бумага под стеклом от времени волдырями пошла, потемнела, но в школе и в зале, где Совет инженеров проводят, там красивые новые карты висят. Ясное дело, на новом плане тоже не все, чтобы гости жадные не разведали. А то вон маркитантов только подпусти, аж глазья разгораются!
Со старым бункером все сложнее. Он вроде как еще больше, но строили его не для людей, а как хранилище, что ли. Ниже второго минусового я ни разу не спускался. Только с патрульной роты мужики туда ходят и берегини, эти, ешкин медь, мать родную пристрелят. Над старым бункером — бомбовое убежище, там у нас сейчас мастерские. Зато ниже убежища — склады идут и нефтяные баки, там по кругу рельсы и тележки по рельсам ходят с пожарными насосами. А еще ниже, говорят, ликтростанция и моторы, только не запустить пока. А там, где нефть в подземных баках, там только берегини сторожат. К нефти и нижним ярусам пропуска только у начальников цехов. Так давно постановили, еще моего отца на свете не было…
Я только спать собирался. Из роты отпустили, оружие почистил, своих проверил. Ну чо, спустился в жилой этаж, у нас целых три комнаты своих. Это потому, что дьякону отдельная комната положена, там трубы выведены, чтоб с цехами говорить, а недавно механики телефон починили, так теперь батя запросто может с Автобазой и с Химиками лялякать. Но в ту комнату даже нам с маманей ходу нет, заперто.
Покормил Бурого. Любахи еще тоже не было, небось с Лехой в огородах женихалась. А чо, парень неплохой, пусть женятся, коли нравятся друг дружке. Сперва я Лехе хотел нос в щеки вбить, когда он сестре подарки стал носить… а потом раздумал. Дык чо, кровь у него чужая, мать его с Асфальта девкой взяли, дед по отцу — из пришлых, но здоровый был, не мут, его пасечники нарочно проверяли. Так чо, пусть себе обжимаются, может, толк будет, племяшек на закорках покатаю!
И только мы с Бурым спать заладились, как по рельсе застучат! Пес надо мной подскочил, аж в потолок воткнулся. Я одной рукой штаны держу, в другой — меч и прочее железо за собой тащу, в коридор выкатился. Все бегут куда-то, плошки по углам моргают, вестовой по дверям колотит.