Я мучительно переживала ответы Василия. Он заикался, спотыкался, потел. Я почти желала, чтобы полковник раскусил этого фрукта. Но Василий в общем отвечал правильно. Полковник только сказал: «Больше уверенности в себе». И, попрощавшись, ушел.
После обеда нам привезли экипировку — гору одежды, из которой предстояло выбрать на себя и подготовить по фигуре — платье, пальто, костюмы. Исходя из легенды, у нас должно быть много барахла.
Едва закончила с этим делом, снова пришел майор и сказал:
— Зови Василия.
Был уже поздний вечер, у меня забилось сердце — едем. Не утерпела, спросила:
— Товарищ майор, а… зачем?
Майор мигнул синим глазом.
— Тебе ясно приказание?
— Так точно, — крикнула я и помчалась за Василием. В соседнем доме светилось окно. Я постучала. Отогнулся уголок занавески, к стеклу приник глаз Василия и долго ощупывал темноту. Пока я не рассердилась и не стукнула ладонью по стеклу. То ли он увидел, то ли догадался, что это я. Пошел открывать. Открывал — кряхтел, ругался, три запора — не пустяк. Открыл наконец.
— Боишься — украдут тебя?
— Не твое дело, — огрызнулся Василий. — Чего надо?
— Прищуренный зовет.
Василий пришел скоро. Майор сказал:
— Садись… Дело такое. Утром придет ПО-2 и доставит вас на аэродром. Я вас там встречу. Парашюты привезут примерно через час. Все ясно?
Мы кивнули.
— Василий, принеси те вещи, что берешь с собой.
Василий вышел. Прищуренный сказал мне:
— Давай, Олечка, твои документы, фотографии, письма. Все.
Я выложила на стол красноармейскую книжку, комсомольский билет, стопку писем. Фотокарточки задержала в руках. Одна любительская: накануне войны папин знакомый снял всю семью на даче, возле цветника. Папа, мама, Платончик, Танюша, Ната и я — совсем девчонка. Вторая — кабинетная карточка. Сережка — тоже снялся накануне войны, перед отъездом в училище. Жесткий чуб — я даже почувствовала пальцами, какой он жесткий, черные глаза — умные, усмешливые, снисходительные.
Положила перед майором обе фотографии. Прищуренный спросил мягко:
— Так и не пишет?
— Нет… — И поторопилась заверить: — Он напишет, товарищ майор. Обязательно. Я приеду с задания, и будет письмо.
Майор по-отцовски добро сказал:
— Непременно напишет, Оленька.
Майор аккуратно завернул все в бумагу и спрятал во внутренний карман шинели. А мне стало немножко сиротливо — впервые рассталась с документами, письмами, фотографиями. Но тут пришел Василий с огромным чемоданом. До полночи перебирали вещи — каждая должна отвечать легенде, ни одна не должна вызвать подозрения.
Потом привезли парашюты. Прищуренный придирчиво их оглядел. Упаковали рацию с питанием, к ней комплект батареек. Еще один комплект положили Василию в чемодан. Предварительно проверили, как лучше каждому приторочить вещи. Я должна была прыгать, имея при себе рацию, небольшой чемодан и сумку. Василий — большой чемодан и мешок с вещами.