«Расходы на информационные системы, включая ECM, — в большинстве случаев косвенные, — поясняет Ольга Подолина. — Исчислить расходы на ECM в расчете на единицу продукции можно только с помощью некоторой модели экономического планирования. Потому что информация — это нематериальный актив, участвующий в производстве всегда совместно с материальными и трудовыми ресурсами». Спору нет, появление такой системы улучшает доступность тех актуальных данных, которые необходимы каждому сотруднику, чтобы еще лучше выполнять свою работу. Но вот насколько хорошо он воспользовался новыми возможностями — это вопрос. Получается, что внедрение контентной ECM-системы — не конечная цель и даже не средство ее достижения, а составная часть целой стратегии управления информацией, которой придется обзавестись любой организации, поставившей себе цель превращать данные в «горючее» для бизнеса. Сегодня такие заявления больше смахивают на очередной IТ-штамп, но вспомните: еще недавно мы так же скептически относились к безбумажному офису — и вот уже дружно перемещаемся в цифровые хранилища. Неужели мы скоро забудем, как выглядит фиолетовая печать на бланке организации?
Мимо кассы / Искусство и культура / Кино
Мимо кассы
/ Искусство и культура/ Кино
Едва у российского кино появились деньги, как пропал зритель
На прошлой неделе сразу три российские картины возглавили бокс-офис. Фильм-катастрофа «Метро» — почти 10 миллионов долларов за две недели проката, комедия «Что творят мужчины!» — 4,5 миллиона в первый уик-энд и российско-американский триллер «Тайна перевала Дятлова» — около трех миллионов в первый уик-энд. Выходит, наша аудитория, недоверчиво косящаяся на отечественную продукцию, все-таки готова выкладывать деньги за российские картины?
Не львиная доля
Совокупный российский бокс-офис составил в 2012 году почти 1,3 миллиарда долларов. Доля нашего кино в нем последние годы оставалась стабильной — 15—16 процентов. Однако в 2012-м она снизилась на процент, а посещаемость российских фильмов упала на целых три процента. И это тревожный сигнал. Самый прибыльный российский фильм в прокате прошлого года «ДухLess» стоит на 25-м месте среди лидеров бокс-офиса (13,3 миллиона долларов). А на первой строчке четвертый «Ледниковый период» с пятьюдесятью четырьмя миллионами — почувствуйте разницу. Государство ее почувствовало. Из бюджета финансируется более сорока процентов всех полнометражных игровых картин. Но при этом сборы примерно 39 процентов российских фильмов, как подсчитали аналитики компании «Невафильм Research», не окупают даже расходов на тиражирование копий для проката. Три года назад Фонд кино как раз был призван развить сегмент коммерческого кинематографа. На взгляд многих, идея с приоритетным финансированием нескольких крупных компаний, названных мейджорами, была изначально порочна. И в первую очередь потому, что не было выработано критериев — ни в каких единицах исчислять крутизну студий, ни то, какие именно проекты выбирать. Тем не менее сырой эксперимент назвали кардинальной реформой господдержки, и финансовые реки потекли.