. Мы пошли мимо женского колледжа
Михлала. Пока мы шли до
Михлалы, нас уже стало двадцать пять! Потом мы начали спускаться по крутым ступенькам в долину, и нас уже стало пятьдесят и с каждой минутой становилось все больше и больше. Когда мы проходили через арабский
шук, нас уже было, я думаю, тысячи! Около
Котеля все было буквально забито людьми. Молиться было еще рано, поэтому
бахурим из
вшивы начали петь и танцевать
хору. Это было очень красиво. Пока я читала утреннюю молитву, стало светать, и
Котель весь как будто вспыхнул от света. Это был день, когда
а-Шем дал нам Тору. Я чувствовала необычайную гордость о того, что я тоже принадлежу к
Клаль Исраэль.
13 марта 1986 года
Дорогой дневник.
У Нуми родители уехали в Англию, и я перебралась на время к ней в пустую квартиру, поэтому она попросила меня пойти с ней к ее бабушке и дедушке, рабби и г-же Сильвер, на улицу Михлин. Она хотела одолжить бабушки фен. Я их хорошо знаю, поэтому сразу согласилась. Мы пришли к ним и пошли на кухню помогать мыть посуду, и тут кто-то позвонил в дверь, и бабушка Нуми попросила меня открыть. Я открыла, а там двое сефардских бахурим. Они, конечно, немножечко обалдели, когда увидели меня, и сказали: «Цдака». Я сказала: «Подождите минутку» — и пошла на кухню сказать, что там пришли собирать деньги на бедных. Рабби Сильвер дал мне мелочь, чтобы я отнесла ребятам Они сказали: «Спасибо» — и ушли.
Минут через двадцать мы с Нуми пошли к ней домой на улицу Узиэль. Не успели мы прийти, как в дверь позвонили. Я была ближе к дверям, открыла и кого ж я увидела? Конечно, тех самых сефардских ребят, у них глаза полезли на лоб, когда они меня опять увидели, но они сдержались и опять сказали: «Цдака» «Подождите минутку», — сказала я, взяла у Нуми деньги и дала им. Они опять сказали: «Спасибо» — ушли.
Потом я сказала Нуми, что пойду домой делать уроки. Не успела я раздеться — опять звонок. Те же самые бахурим! Только на этот раз у них глаза на самом деле чуть не повылазили, и даже челюсти слегка отвалились. Но они держались молодцом: опять сказали свое «Цдака» — и больше ничего. Я полезла в кошелек и дала им два шекеля. Они даже «спасибо» не сказали; наверно, забыли от удивления. Они только шли и головами качали. Они, наверное, никогда раньше не видели китаянок, а тут сразу три (или одна, смотря с какой стороны посмотреть). Они, наверно, подумали, что это три китайских близнеца!
10 мая 1986 года
Дорогой дневник.
Ужасно неловко получилось! Мы пошли в китайский ресторан Глат кошер. Нас очень вкусно накормили. Мне понадобилось в туалет, а когда я возвращалась оттуда, какой-то человек подозвал меня к столику и протянул мне свой счет и кучу шекелей. Я подумала: такая куча денег — за что это мне? А потом сообразила, что он просто принял меня за официантку — ресторан-то китайский! Пришлось объяснить ему, что я не официантка. Но все равно я отнесла его счет и деньги.