«Ну, что ж, Алан, — сказал он, внимательно выслушав меня, — перед нами явный случай дискриминации. Я немедленно займусь этим делом. Прости, я забыл, о каком учреждении идет речь?»
«Это одно из наших местных учреждений», — ответил я уклончиво.
«Да-да, я понимаю, но, прежде чем заняться этим делом, мне нужно знать название учреждения!»
«Это наша Еврейская семейная служба.»
На другом конце провода повисло тяжелое молчание. Наконец, он отозвался снова:
«Ну, что ж, большое тебе спасибо. Я разберусь.»
Не получив от него ответа в течение нескольких следующих дней, я начал названивать ему сам, но никак не мог застать его на месте. Ответа на мои звонки тоже не последовало. Тогда я решил навестить его лично.
Он принял меня весьма приветливо. Я, тем не менее, поинтересовался, что сделано по «моему вопросу».
«Все в порядке! — с облегчением откликнулся он. — Оказалось, что оба студента добровольно согласились снять кипу, так что надобность в моем вмешательстве отпала.»
Я был возмущен.
«Генри! — воскликнул я. — Я с тобой решительно не согласен! Если бы это было какое-нибудь христианское или просто секулярное учреждение, ты бы наверняка обрушился на них, как ураган. Я уже видел, как ты действуешь в подобных случаях.
Но в данном случае дискриминацией занимается еврейское учреждение, и поэтому ты решил, что тебе неловко вмешиваться, и предпочел умыть руки. Это чистейшей воды двойная бухгалтерия. Когда неевреи дискриминируют евреев — это сенсация, но когда евреев дискриминируют другие евреи, то на это смотрят сквозь пальцы!»
«Ну-ну, ты преувеличиваешь, Алан…»
«Ты можешь оставаться при своем мнении, но тогда позволь уж мне остаться при своем», — оскорбление сказал я, слишком возбужденный, чтобы придумать напоследок что-нибудь поязвительнее. С этими словами я круто повернулся и пулей выскочил из его кабинета.
Даже дома я не мог сдержать своего возмущения:
«Какое лицемерие! Представь себе — еврейское учреждение запрещает своим еврейским сотрудникам носить кипу.»
Барбара, как всегда, пролила успокоительный бальзам на мои раны.
«Вспомни, еще совсем недавно ты и сам не носил кипу, — сказала она. — А теперь ты затеваешь по этому поводу великое сражение. Если ты намерен продолжать в том же духе, я начну называть тебя не иначе, как “Чокнутый кипоносителъ” Посмотри вокруг, Алан! Большинство евреев нашей общины изо всех сил стараются стать похожими на окружающих. Многим это превосходно удалось. Они превратились в замечательных хамелеонов. С другой стороны, кипа сразу выдает, что человек — еврей. А они не хотят, чтобы в них видели евреев. Они не хотят отличаться от других! Для них