Я очень кратко повторила элементы истории. Затем повернулась к Кэролин: «Ну вот, наша задача выполнена, Кэролин». Я обернулась к зрителям: «Давайте посмотрим!»
Наступил момент, когда действие передается актерам. Сделать это непросто, потому что ты оставляешь позицию управляющего действием до того момента, когда сцена завершится. Но сейчас задача ведущего - просто воспринимать происходящее и быть рядом с рассказчиком, какие бы отклики ни возникли у него в течение действия. Вообще ведущий не должен вмешиваться в разыгрывание сцены, даже если он чувствует, что актеры все делают неправильно, даже если рассказчик недоволен и добавляет новую информацию. По окончании сцены всегда будет время для комментариев или внесения изменений.
На этот раз актеры сделали свою работу великолепно. Мы увидели, как в номере гостиницы уставшие, но счастливые подруги по комнате пожелали друг другу спокойной ночи, вспоминая приятные моменты прошедшего веселья. Затем под приглушенный, низкий бой барабана актриса-рассказчица поднялась с кровати. Она - во сне. Она зовет сына по имени. А на другом конце сцены похититель подбирается к мальчику.
- Пойдем со мной, Райан, пойдем.
Актер, играющий Райана, сопротивляется. Похититель начинает угрожать:
- Пойдем со мной. Твоей маме все равно. На самом деле она тебя не любит.
Он хватает Райана и тащит его за собой. Мать продолжает звать его. Поиски напрасны, мучение ее нарастает. В панике ее голос достигает крещендо, и, наконец, она просыпается в своей кровати. Подруга по комнате старается ее утешить.
- Боже, какой сон! - говорит актриса. - Почему, черт возьми, оно пять мне приснился?
Она вскакивает с кровати:
- Эми, я сейчас вернусь. Мне нужно позвонить ему. Рассказчица, сидящая рядом со мной, удивилась:
- Именно это я и сделала, - шепнула она мне. Эта подробность не всплывала во время нашего интервью.
Сцена закончилась. Я спросила Кэролин, похоже ли это было на ее историю.
- Очень похоже, - сказала она. Она положила руку на сердце: - Ф-фух!
Мне показалось, что в этой сцене может потребоваться трансформация. Если бы наше выступление было обычной продолжительности, то я бы продолжила последовательность историй, несмотря на то, что в этой остались неразрешенные проблемы. Но в тот день у нас было время лишь на одну историю.
- В Плейбек-театре, - сказала я, - мы можем изменить ход случившихся событий. Вы бы хотели увидеть какой-либо другой конец этой истории?
У нее не было сомнений:
- Да! Я бы хотела найти его целым и невредимым.
Иногда бывает, что рассказчики не хотят менять свои истории, даже если их переживания были явно болезненными или незавершенными. Иногда они не допускают и мысли о другом сценарии. Мы не придумываем эти изменения сами и не спрашиваем у зрителей. Изменения должны исходить спонтанным образом от рассказчика. И когда это случается, то изменение может стать мощным искупительным переживанием не только для рассказчика, но и для всех присутствующих. Это не просто «счастливый конец», который мы разыгрываем - это изначальная творческая энергия человека, который является автором своей жизни.