…БАБАХ! Вот это неслабо ахнуло, почти накрытие! Восемь-восемь, чтоб их, тварей, сто пудов зенитку на прямую наводку выкатили, суки! А это плохо, это, можно сказать, полный аллес, как говорится. Меньше чем с километра в лобовуху – сто процентов пробитие. И все – «нас извлекут из-под обломков», однозначно. Если и не рванет боеукладка – чему там рваться-то, снарядов штук пять осталось – сколами брони всех гарантированно к праотцам отправит.
– Влево, м-мать!!!
Танк, хрестоматийная «тридцатьчетверка» с башней-»гайкой», главный труженик и победитель Великой Отечественной, шустро рванул в сторону, и еще один огненно-дымный куст снова встал в стороне. Осколки звонко пробарабанили по уральской броне; следом глухо прошлепали комья выдранной тротилом иссушенной зноем глины. Промах. Но вот третий выстрел…
– Короткая! – попасть не попадет, конечно, но хоть прицел гаду собьет! – Огонь!
Пушка глухо бухнула, массивный казенник отбросило откатом, дымящаяся сизым корбитным дымом гильза звякнула о полик. Подсвеченный трассером – млять, они что, бронебойным вместо осколочно-фугасного лупанули?! – снаряд преодолел отделяющие их от немецкой артпозиции расстояние и… ударил точнехонько в откатный механизм, в коротком высверке столкнувшейся стали сворачивая ствол вбок. Что там с орудийным расчетом, я понятия не имел, но наверняка ничего хорошего, при таком-то попадании…
Главное – другое: эта самая «восемь-восемь» им больше не опасна. Осталось проще простого: уйти в примеченную ранее ложбинку, вон она, за кустами, которая укроет их на три четверти высоты, проехать еще метров с триста и вырваться во фланг этой самой батарее, что стоила его роте уже трех безвозвратно потерянных вместе с экипажами машин. А уж там… Танкисты пленных, как известно, не берут. Да и какие пленные после того, как побывают под гусеницами тридцатитонной машины…
В мозгу зародилось какое-то непривычное, незнакомое ощущение. Вроде как завибрировали некие несуществующие в натуре «фибры». Эт-то еще что такое?! Никогда такого с Виктром в бою не бывало. Нечто, имеющее отношение к реципиенту? Последствия контуз…
Виктор застонал, боком сползая с эргономичного компьютерного кресла на пол. Сдернул с головы мнемопроектор, содрал сенсорные перчатки. И неожиданно понял, что эти самые «вибрации» – ни что иное, как вызов от шефа, законнекченный на его компьютер…