Теперь главная моя забота — устроить «Шашу». Уж больно хочется его в Академии оставить. Вот и хлопочешь о мало-мальски приличном жалованье. Однако туго мы опять живем. Курсами командует Николаевский госпиталь, и командует безо всякого порядка. Опять сделали подлость: объявили профессорам, что жалованья до января платить не будут. Крутись как хочешь. И лаборатория без средств осталась. Так что страдайте за науку, господин химический профессор, выкладывайте на лабораторию свой последний бедный лепт. Не могу я этого понять — сколько уже пользы принесли наши слушательницы, сколько страданий облегчили, какие беды своими руками отвели. А Курсы все на положении просителя в богатой прихожей. У правительства миллионы во тьму уплывают, зато на самое святое дело впору хоть побираться.
ОТ АВТОРА
Перелистав газету «Новое время» от 14 ноября 1880 года, в разделе «Хроника» найдем такое любопытное сообщение:
«…В среду, 12 ноября, в зале Кононова состоялся «семейный вечер» в пользу слушательниц Женских врачебных курсов. Вечер этот лишен был обычного характера «студенческих балов» и в то же время совсем не походил на заурядные увеселения столичных клубов. Непритязательность и простота костюмов придавали ему «семейный характер»… В состав вокальной части вечера входило исполнение хора курсисток и студентов. Хор этот пел четыре раза. Профессор Бородин, дирижировавший хором, вызывался на эстраду шесть или семь раз кряду и каждый раз вознаграждался шумными одобрениями и приветствиями… Танцы продолжались часов до трех пополуночи. Вообще же надо сказать, что вечер прошел оживленно и, говорят, сбор с него в пользу Курсов превзошел самые смелые ожидания».
Это отзыв о благотворительной деятельности профессора химии. А очень скоро в другой газете появится статья о новой работе Бородина-композитора.
Газета «Голос», 14 января 1881 года:
«…Бородин — один из наших самых талантливых композиторов. Пишет он легко и свободно. Если при этом он пишет мало, причиной тому его серьезные служебные занятия, оставляющие ему лишь редкие часы досуга. Он богат темами, нередко широкими и певучими, всегда свежими и красивыми… При крупных достоинствах и малочисленности его произведений понятен интерес, который возбуждает каждое новое его сочинение, а следовательно, и струнный квартет, о котором идет речь… Стиль этого квартета совершенно «квартетный», а это не часто встречается… каждый инструмент играет видную и самостоятельную роль; написан он довольно трудно, но звучно. В нем же Бородин проявляет поразительную композиторскую технику… Таково новое произведение, которым обогатилась наша камерная музыка, произведение видное и очень талантливое…»