Разобрали его бумаги. Один листок поразил мое воображение. Пустые нотные строчки. И в этой пустоте: «Ни слава, ни званье, ни доблесть, ни сила — ничто не спасет: судьба так велела! М. Мусоргский». Из «Хованщины» это. Как будто эпитафия самому себе. Да, ни успех «Бориса» не спас, ни рождение «Хованщины» не помогло, ни «Сорочинская ярмарка» беды не отвела.
Рукописи его сейчас у меня, все. Надо работать. Приводить в порядок, оркестровать, собирать кусочки да обрывочки. Найти издателя. Выпустить в свет. Это будет ему лучший памятник. Теперь мне по временам следует забывать о себе и становиться не Николаем Андреевичем, а Модестом Петровичем…
ОТ АВТОРА
При поверхностном знакомстве Римский-Корсаков кажется суховатым, педантичным. Друзьям дано знать совсем другого человека: нежный лирик, влюбленный в природу; острослов; благородное и горячее сердце. Не раз ему приходилось ради общего музыкального дела забывать о себе и становиться «не Николаем Андреевичем». С уходом Балакирева из Бесплатной музыкальной школы именно Римский-Корсаков принял на себя все труды и заботы. Несколько лет он оставался во главе школы, до тех пор, пока того требовали обстоятельства.
Газета «Голос», 6 января 1882 года. Музыкальные заметки Цезаря Кюи.
«Имя Балакирева — одно из популярнейших в нашем музыкальном мире. Его публичная деятельность началась двадцать лет назад, была кратковременна, но блестяща… Страстный приверженец музыки современной, и особенно музыки русской, он проводил ее с несокрушимым постоянством. Благодаря Балакиреву публике сделались известны имена наших композиторов Рим-ского-Корсакова, Мусоргского, Бородина; под его управлением были исполнены многие их произведения… Еще надо добавить, что сверх сочинений, очень талантливых, но малочисленных, он издал сборник русских народных песен, который до сих пор остается лучшим сборником. В 1872 году, как было сказано, он оставил свою публичную деятельность… Можно было подумать, что публичная деятельность Балакирева прекратилась навсегда. К счастью, это предположение не оправдалось. С нынешнего сезона Балакирев вновь является дирижером Бесплатной школы и для начала исполнит целиком капитальное произведение Берлиоза «Те Деум»…»
БОРОДИН
Какая у нас нынче горькая отрада — «Борис Годунов» возобновлен Мариинским театром, да когда уже нет на свете автора. Вся наша музыкальная братия отправилась в театр. И Катюша со мною была. Слава богу, она бодра и благополучна.
Начался спектакль. И вот, в ложе под номером двадцать четыре, во втором ярусе с левой стороны, разыгрывается невидимая миру душевная драма. Нет, незачем прикрываться жалкой иронией. Дело куда как серьезно. Едва дрогнули звуки, спазм схватил горло. Тысячу раз знакомая музыка. Слышу, вижу нынче все как будто впервые. Во всем для меня какая-то новая сила, страсть. Мощь, достойная шекспировской трагедии. В душе ликую, и ужасаюсь, и плачу от восторга. И уже ничего не могу сказать Модесту^..