Любава наклонила голову и зашаркала вслед за спасителем. За закрытой дверью купе они услышали какой-то шум, за которым последовал дикий крик. «Леший бесится», – многозначительно произнёс Дед Трескун. Девочка с опаской заглянула вовнутрь и увидела следующую картину. Охая и причитая, совсем не страшный Леший тщетно силился вытащить левую ногу из-под тяжеленного баула. «Притворяется», – подмигнул Любаве Дед Трескун и, приговаривая: «Ай-яй-яй, узелочек упал», устремился к баулу. С завидной лёгкостью он приподнял свой неподъёмный «узелок» и ловко забросил его наверх. «Даже не знаю, как тебя благодарить», – расчувствовался Леший. Старичок скромно потупил глазки, а возникшей паузой воспользовалась Баба-Яга: «Кушайте, касатики. Вон сколько всего наготовила». Любава взглянула на «покойницкую» еду – и к её горлу подступил тошнотворный комок. Положение спасли Снегурочки, которые своим холодным сиянием разрядили обстановку. «Приглашаем всех в вагон-ресторан на викторину», – сияя, объявила Снегурочка из Тольятти. «Победителей ждут призы», – подхватила Снегурочка из Югры. «Пошли, лесной маг. Ты у нас умный», – призывно сказала Баба-Яга и потащила напарника в ресторан. «Не отставай! – Дед Трескун протянул Любаве иссохшуюся кисть. – Пойдём посмотрим, что они удумали».
Вагон-ресторан был битком набит разодетым народом. Этому необычайному зрелищу мог позавидовать любой показ мод. В центре внимания находилась Золотая Рыбка, которая, сверкая чешуёй, старалась угомонить возбуждённую публику. Когда в ресторане, наконец, установилась тишина, Рыбка царственно огласила условия конкурса: «Жюри в составе двенадцати братьев-месяцев будет оценивать быстроту реакции, точность ответа и грамотность изложения». Все присутствующие, как один, приготовили правые руки, а Баба-Яга переложила метлу из правой руки в левую. Золотая Рыбка сделала плавником плавный жест – и объявила первый вопрос: «Как зовут Ямальского Деда Мороза?» Баба-Яга толкнула Лешего в бок – и его правая рука машинально подскочила вверх. Потирая ушибленную ногу, на полусогнутых, Леший выдавил из себя ответ: «Я… это… он… это…
Ири Ямал». Братья-месяцы совещались несколько минут, после чего слово взял Ноябрь-месяц: «Жюри сочло ответ недостаточно чётким. Есть ещё желающие высказаться?» Со своего места поднялся латышский богатырь Лачплесис, затмив могучей фигурой всех сказочных героев: «Заранее извиняюсь за ошибку, но я бы привёл резоны в пользу Ямал Ири».
Общее мнение высказал Декабрь-месяц: «Ответ богатыря Лачплесиса нас вполне удовлетворил. Ему присуждается первое очко». «Постойте! Погодите! – яростно взвилась Баба-Яга. – Это несправедливо! Это форменное безобразие!» «Советую не хулиганить, – охладил её пыл студёный Февраль-месяц. – Нарушителей порядка будем выводить из ресторана». Баба-Яга нахохлилась, а Леший, напротив, развернул плечи.