– Я ваша милость,– тут же отозвался оруженосец. Его глаза были полны слез, которые явственно поблескивали в отсвете костров.
– Немедленно призови кронпринца. И разыщи монаха, если таковой тут сыщется.
– Слушаюсь.
Барон вошел в палатку самым последним. Сначала умирающего посетили кронпринц и члены совета, те кто были здесь и кто выжил. Потом был священник, пробывший у короля не меньше часа, как видно его величество очень серьезно отнесся к отходу в иной мир и довольно долго изливал душу. Жерар встретился с осуждающим взглядом священника, который как видно был чрезвычайно горд тем обстоятельством, что исповедовал самого короля. Похоже, несмотря на абсурдность ситуации это его звездный час, совершивший подобное никак не мог остаться простым монахом. Ну да, и Бог с ним. Гатине отмахнулся от потуг святого отца, даровать покой умирающему и велев караулу образовать периметр в десятке шагов от палатки, вошел во внутрь.
– Гатине,– едва завидев вошедшего слабым голосом пролепетал Берард первый.– Прости. Несмотря на твои потуги, я оказался плохим королем.
– Бог вам судья, ваше величество, ибо никто из живущих не в праве осуждать короля.
– Но только не ты.
– Я пришел не для того, чтобы корить вас в чем-то. Я никогда не относился к тем, кто предпочитает пинать смертельно раненного, не способного постоять за себя. Все с чем я был не согласен, я говорил всегда в лицо, когда вы были в полном здравии.
– К сожалению, я тебя не понял вовремя. Не понял, что значит быть настоящим королем. А теперь уже слишком поздно. Позаботься о моем мальчике. Он куда лучше меня, хотя и с изъяном.
– Пока бьется мое сердце, ваше величество, преданнее слуги у вашего сына не будет.
– Ну вот и все. Знаешь, а ведь мне уже не терпится уйти. Она там и меня ждет. Иначе и быть не может, ведь мы так любили друг друга.
Нет. Он неисправим, даже на смертном одре. Какой-то червячок засвербел в груди и Жерар вдруг почувствовал, что не может молчать. Да, король из него вышел никудышный, но человек он был хороший. А потом, кто знает, может это окажется для него радостной вестью. Да, нет же. Сказанное возможно сразу сведет его в могилу, но точно будет радостной вестью. Дьявол! Не может он промолчать. Жерар всегда был уверен, что поступил тогда правильно, этого требовали интересы королевства. Но это не значит, что он никогда не испытывал чувства вины перед теми, кого использовал как разменную монету. В последнее время он стал задумываться над этим все чаще, наверное все же это старость.
– Она тебя не ждет, Берард, так как не покинула этот бренный мир.