— Что вы вообще об этом думаете?
— Наконец узнаем, кто стрелял в Хельмига:
— Да вы… Не хотите ли вы сказать, что это сделала Эрна с Шеллнером?
— Нет… но, может быть, она имеет отношение ко всей истории.
Это для моего гостя было слишком. Он вскочил, чудом не перевернув бутылку с бокалами, и закричал:
— Бессмыслица! Эрна не может иметь ничего общего с преступниками. Она такая нежная…
— Успокойтесь и пораскиньте мозгами: почему же тогда ее арестовали?
— Почему? — повторил он в растерянности. — Возможно, из-за чего-нибудь совсем другого. Может, это ошибка… Или просто подозрение… Они ведь знают: Эрна связана с немцами…
Шервиц был настолько расстроен, что я не полагал удобным сообщить ему, что сам узнал на вокзале. Поэтому я перевел разговор на другие темы. Спросил, как он с Эрной познакомился и как мог так быстро в нее влюбиться «по уши».
— Надо ее знать, чтобы это понять. Как я с ней познакомился? Весьма прозаически. Вы знаете, я иногда хожу на вечера, которые устраивает немецкий консул. Люблю хорошее пиво, которое там подают, ничто другое на этих вечерах меня не интересует. На одном из таких «пивных» вечеров меня с Эрной познакомил Курт фон Лотнер. Не уверен, что вы его знаете. По общему мнению, это выдающийся специалист по строительству кораблей. Не знаю, где он работает. В Ленинграде задерживается самое большее на две недели для консультаций на здешних заводах. Потом снова уезжает в Москву или куда-нибудь еще. Человек он очень корректный и фанатичный любитель музыки. Все время проводит на концертах и в опере…
— Эрна тоже? — спросил я, вспомнив ее кожаную папку с золотой арфой.
— Вот этого не знаю, — протянул Карл Карлович, словно что-то припоминая: — А почему вы спрашиваете?
— У нее была папка для нот с арфой.
— Сегодня я видел у нее эту папку впервые.
— Вам не кажется, что Шеллнер взял ее от Эрны и хотел увезти с собой?
— Этого я не понял.
— Но эта папка была первым, что заинтересовало тех парней, — заметил я. — Кто знает, что в ней было…
О том, что было в этой папке, я узнал от Курилова, которого навестил на следующий день.
«…Объект ОС 127 виден плохо, сделайте новый снимок».
«Это может привлечь внимание. Странно, что нашему человеку необходимые снимки не удались».
«Не удивляйтесь и повторите снимок. Вы же охотник, небольшая прогулка в лее вам не помешает».
«Хорошо. Буду рад совершить эту прогулку вместе с вами. Чтобы эффект был полным, возьмем с собой охотничью собаку…»
Курилов замолк, ожидая, что скажу я. Ничего не понимая, я тоже молчал, потом высказал предположение:
— Если это имеет какую-то связь с нашей историей, то, вероятно, могло быть ее прологом…